Отец никогда не позволял мне забыть, что я для него колоссальное разочарование. В семье он вел себя как полное дерьмо, но на людях вполне справлялся с образом рубахи-парня и, как многие пьяницы, умел поддержать компанию, даже когда был трезв. Мне же общение давалось с трудом, и, к удивлению отца, я еще ни разу не ходил на свидание, хотя мне исполнилось семнадцать лет. Отец был неплохим спортсменом. Не сейчас, когда разжирел и самое большое, на что он был способен, — это смотреть футбол по телевизору и обзывать тренеров, а в молодости, когда в средней школе он играл в футбольной, баскетбольной и бейсбольной командах. А я радовался, когда получал «удовлетворительно» по физическому воспитанию.
В общем, конфликтов было множество.
К счастью, Роберт устроил меня на работу в «Джемко», магазин уцененных товаров, так что у меня появилась уважительная причина удирать по вечерам из дома. Роберт занимал должность, о которой мечтал я, — работал в музыкальном отделе и продавал пластинки, кассеты и стереосистемы, но я отчаянно нуждался в деньгах и обрадовался, когда освободилось место в отделе игрушек. Роберт порекомендовал меня заместителю заведующего.
После формального интервью меня приняли на двадцать часов в неделю; восемь часов в один из выходных, а остальные двенадцать распределили по рабочим вечерам. Работа была легкой. Единственная неприятность состояла в том, что бесчисленное число раз за смену приходилось убирать за детьми, которые брали с полок игрушки, играли с ними и бросали прямо в проходах. И все бы ничего, вот только мой начальник Эллис Кейн был самодовольным идиотом. Он царствовал в игрушечном отделе и чувствовал себя оскорбленным, если кто-то не считал, что такую важную работу может выполнять только умнейший и прилежнейший человек. Он возмущался тем, что я, учащийся средней школы и почасовой работник, находил эту работу несложной и скучной.
И свое недовольство он вымещал на мне. Во всех нарушениях виноватым оказывался я. Он постоянно напоминал мне, что моя предшественница работала гораздо лучше, а если какой-нибудь ребенок блевал, или писался, или проливал сок, он добивался того, чтобы я, а не кто-то из уборщиков возился в грязи.
Я возненавидел сукина сына.
Однако еженедельный чек мне нравился. И нравилось чувство независимости, ведь теперь не приходилось вечерами прятаться в своей комнате, прислушиваясь к родительским ссорам. В общем и целом все сложилось не так уж плохо, и, если бы Кейна перевели в другой магазин или хотя бы в другой отдел, в этом мире не осталось бы никаких изъянов.
Мы с Робертом обычно проводили перерывы вместе, сидя на низкой кирпичной стенке за магазином. Это спасало нас от комнаты отдыха в обществе «бессрочниц» — пожилых женщин, работавших здесь с каменного века и слишком серьезно воспринимавших свою работу. Как-то в среду вечером в игрушечном отделе царила тишь да гладь; с шести часов вечера, с начала моей смены, ни одного покупателя, ни одного посетителя, просто рассматривавшего товары. Ну, я и решил устроить себе перерыв пораньше. Я заглянул в музыкальный отдел, где хрупкий старичок в безобразной клетчатой куртке спорил с Робертом:
— Это не то, что я хотел, и вы знаете, что это не то, что я хотел!
Роберт вздохнул, будто повторял свои оправдания в тысячный раз:
— Я
— Это не та музыка, которую я хотел! Я сказал вам, что хочу музыку из «Космоса»!
— Да. И вы сказали, что тема из «Космоса» называется «Рай и ад». А я сказал вам, что у нас есть альбом «Рай и ад» группы «Блэк Саббат», но это, вероятно, вовсе не то, что вы ищете, и я был уверен, что вам не понравится. Вы ее все равно купили, а я сказал, что, если это не та музыка, можете ее вернуть. Вы действительно ее принесли, и я вернул вам деньги. Я не знаю, что еще могу для вас сделать.
— Я хочу музыку из «Космоса».
— Ну, боюсь, что у нас ее нет. Может, посмотрите в магазине грампластинок?
— Я очень недоволен обслуживанием в этом магазине! Очень недоволен!
Роберт промолчал.
— Ваш начальник получит от меня письмо! — пообещал старик. — Можете не сомневаться!
У меня в голове будто вспыхнула лампочка. Я подождал, пока Роберт закончит возиться со стариком, и мы вышли через служебный вход на разгрузочную платформу. Мы говорили о предстоящем концерте группы U-2, на который купили билеты, а меня сверлила потрясающая мысль: я ведь мог написать письмо в «Джемко» с жалобой на Эллиса Кейна. Я вспомнил о быстрой реакции на жалобу в «Бургеры Бака», обо всех своих посланиях в заведения фастфуда и в парки развлечений.
Розничные предприятия торговли и питания больше всего на свете боятся недовольных клиентов.
В тот же вечер, вернувшись домой, я написал письма директору магазина и президенту компании в штаб-квартиру в Делавэр. Я выступил разгневанным отцом, пытавшимся купить новый набор гоночных машинок «Лего», но некомпетентный Эллис Кейн отделался туманными отговорками.