Письма к Тому

«Дорогая Алла Демидова!

Я должен быть сегодня вечером в Париже на встрече с президентами Миттераном и Гавелом. Мне бесконечно жаль, что я не могу Вас принять со всей любовью и неизменным уважением.

Тем не менее наш театр – в Вашем распоряжении.

До скорого свидания где-нибудь в Европе.

Ваш Джорджо Стрелер.

Париж 19.3.1990».

К сожалению, мы так больше и не встретились…

Письмо Тома

24 апреля 1991 г.

Дорогая Алла!

Я получил ваше Письмо с списком стихотворений, которые вы собираетесь читать на концерте поэзии в Америке. Я уверен, что эта программа понравится организатору ваших «гастролей» в Нью-Йорке, David Eden, с кем я разговаривал по телефону три дня назад.

Давид сказал, что собрать поддержку (деньги) в это время нелегко, что он знает о фонде, который, может быть, поможет (уже говорил с ними), но им нужны: (1) тема, которая как-то «обнимает» или сосредотачивает программу, значит – тема программы; (2) список четырех мест, где вы будете читать программу в Америке. Это мы с Робертой сможем устроить. Я думаю, что университеты будут заинтересованы. Напишу «Mount Nolyoke College», где Бродский преподает, если вы согласны. Здесь, в Кембридже, наверное, будет возможность, или в «ART» или в Театре поэтов. У меня бывшая студентка, которая сейчас профессор в Атланте. Может быть она заинтересуется, знаю, что она написала диссертацию о Маяковском. Увидим.

Мне стыдно, что все идет так медленно. Я очень занят, ничего не совершаю – все занят проблемами семьи (брата, который имел шок/удар – он не очень самостоятелен), и книгой – хресТоматией 1000 лет болгарской культуры. Эта книга была большая клетка (франц. «piege») для меня. Но сейчас заканчиваю ее, пробежал последний километр. Знал, переводя последний кусок «болгарщины», что это конец, что не буду делать больше. Конечно, это все было трудно, особенно отрывки с периода старославянской литературы.

Значит, я немножко устал и обвиняю себя, что не работаю сосредоточенно насчет вашей программы. конечно, помогло бы, если бы у меня были ваши фотографии для David Eden. Он все еще просит фотографию. Я ему пошлю что-то из газеты, но знаю, что ему нужна специальная фотография для рекламы (мы это зовем «glossy print», которая размножается). Не беспокойтесь насчет моего здоровья! Я в самом деле из-за этого беспокойствия пишу вам сегодня. Я нашел хорошего врача в одном из наших самых лучших госпиталей, и он приготовил список лекарств (12), и начал пробовать, и после 2 месяцев нашли, наконец, нужное лекарство. Я больше не имею этих эпизодов аритмии, слава Богу! Это чуть-чуть не разрушило мою жизнь! 15 месяцев того ужаса – почти всегда начиналось ночью, когда я спал, сердце начинало биться очень быстро (100–150 ударов в минуту) и потом перешло бы в нерегулярный темп – 1,2–3,45 (быстро) – все как самолет без гироскопа. Что касается работы – лекций – кажется, что мне будет тяжело найти, потому, что кажется, что мои бывшие шефы не уверены были насчет моего здоровья. Я работал там не регулярно, но была возможность, что буду заменять другого профессора, который сейчас идет на пенсию. Но эта возможность, кажется, исчезла из-за моего сердца.

Не беспокойся! У нас достаточно денег, по-моему, чтобы провести хорошую, среднюю жизнь.

Ты нам недостаешь.

Также обнимаю.

Том.

Пошли фотографию, специальную, для афиши, если сможешь.

Письмо Тома

15 мая 1991 г.

Дорогая Алла! Как мне приятно получать твои «каракули»! Теперь LISBON PORTUGAL? Хороший образ – туфли поношенные, французские, как португальские развалины. Хорошо!

Забавно, что ты Марину Мнишек играешь во времена, когда Россия тоже истощена внутренними «силами», освобожденными падением коммунизма. Но при этом постоянная надежда, что исконные русские качества спасут страну! А ты, как и я, боишься тех, кто верит в постоянные родные добродетели – значит, консерваторы – точно так же опасаешься и радикалов. Стоим мы между этими опасными двумя группами. Нам – Вам не легко!

На фотографии-программке ты одета в костюме Lily Brik, любови Маяковского. Это совсем не ты!

Французы, как и греки, видимо, тебя любят. Я думаю, что Франция твое второе отечество. Это не только из-за культурных причин, а из-за психологии жителей. Как вы это объясняете?