Письма из ссылки

Из русских книг о Китае у меня имеются: Попов-Татива, Ходоров, Ивин, [П.] Миф (Шанхай), Аджаров, Далин, Ржа-нов, Тайгин, Сибиряков, сборники Госиздата, Профинтерна, Партдискуссии и пр.

[Л. Троцкий] [Май 1928 г.]

ПИСЬМО БЕЛОБОРОДОВУ

Дорогой Александр Георгиевич,

Получил вчера Ваше письмо от 19 апреля и очень ему обрадовался. Письмо заключало для меня много нового. До меня совершенно не доходили голоса насчет переоценки сползания. "Письмо", о котором Вы говорите, мне совершенно неизвестно. Свое последнее письмо (в пунктах) я писал, не зная ничего о голосах насчет переоценки оползания. Если эти голоса есть, надо с ними посчитаться как следует быть.

Вы пишете: "Наиболее смехотворно горестное покаяние о переоценке нами силы и темпа сползания. Как будто в природе имеется такой аршин, которым можно измерить сползание, а потом отпустить в надлежащей пропорции со

ответственное количество унций отпора ему. Когда и кем такая пропорция установлена? Драться против него мы были обязаны как большевики. И оценка его целиком оправдалась на хлебозаготовках, на товарном голоде, на посевной кампании, на шахтинском деле, в Китае, на внутрипартийном положении и т. д."

Под этой общей принципиальной формулировкой я подписываюсь целиком. Но в дополнение к ней я хочу конкретно перебрать основные вопросы последнего периода, чтобы проверить, не преувеличивали ли мы разногласий, не забирали ли слишком влево, не переоценивали ли правого уклона и сползания?

1. Стачка углекопов. После срыва всеобщей стачки было

совершенно очевидно, что стачка углекопов как затяжная

экономическая стачка лишена перспектив. Надо было сразу

поставить задачи возрождения на возможно коротком этапе

всеобщей стачки против Генсовета. В этом духе был написан

резкий документ, предсказывавший неизбежность поражения

затяжной пассивно-экономической стачки и неизбежность

укрепления на этом Генсовета. Восстал Пятаков: "Мысли

мое ли дело, говорить о неизбежности поражения что ска

жут?., и т. д. и т. д." Как будто вопрос решается тем, что

сегодня скажут, а не тем, что завтра покажут события. Но

Пятакову были сделаны большие уступки, в смысле мимич

ности, то есть окраски цвета окружающей среды.

2. Лозунг разрыва Англо-русского комитета, тесно свя

занный с первым вопросом, мы подняли с некоторым запоз

данием, преодолевая сопротивление. Здесь, как я в первом

случае, была недооценка разногласия и угрожающих по

следствий.

В результате ошибок гигантское движение дало ничтожные политически-организационные результаты: Генсовет сидит на месте, компартия почти не выросла.

3. Китай. Мы открыто выдвинули лозунг выхода компар

тии из Гоминьдана года на два позже, чем это диктовалось

всей обстановкой и самыми жизненными интересами китай

ского пролетариата и революции. Хуже того: в заявлении

83-х было демонстративное отречение от лозунга выхода

из Гоминьдана, несмотря на решительное (увы, недостаточ

но все же решительное) сопротивление части подписавших,

в том числе мое с Вами. И здесь был страх перед тем, что

скажут, а не перед тем, что покажут события. Сейчас только

тупица или ренегат может не понимать или отрицать, что

подчинение компартии Гоминьдану стоило китайской рево

люции головы. Значит, и тут была ошибка вправо,

а не влево.

На анализе опыта и тенденций революции 1905 года сложились окончательно большевизм и меньшевизм, левое крыло германской социал-демократии и проч. Анализ опыта Китреволюции имеет не меньшее, а большее значение для международного пролетариата.

Мы не разъяснили вслух осенью прошлого года, что

лозунг демократической диктатуры пролетариата и кресть

янства для китайской революции уже ликвидирован всем

опытом 1925--1927 гг. и что в дальнейшем этот лозунг бу

дет давать либо отрыжку гоминьдановщины, либо авантюры.

Это было ясно и точно предсказано. Но и здесь мы пошли

на уступки (совершенно недопустимые) тем, которые недо

оценивали глубины сползания в китайском вопросе.

Мы до сих пор не выступили с необходимой решитель

ностью против насаждения так называемых рабоче-крестьян

ских партий в Индии, Японии и проч. Мы недооценили всей

глубины сползания, выраженного еще в 1924--1925 гг. в без

грамотном лозунге двухсоставных рабоче-крестьянских пар

тий для Востока.

Мы не подняли своевременно вопроса о программе

Коминтерна. На формулированные по этому вопросу тезисы

Пятаков возражал: "Не стоит поднимать, скажут, что у нас

есть еще и программные разногласия..." Между тем буха

ринский проект есть в лучшем случае лево-социал-демо

кратическая карикатура на коммунистическую программу.

Бухарин исходит не из мирового хозяйства и его основных

взаимоотношений (Европа--Америка--Восток--СССР), а из

типов национального капитализма. Принятие этой или по

добной программы после опыта 1923 года в Германии, после

событий в Болгарии и Эстонии, наших дискуссий, в частно

сти дискуссий об Америке и Европе, после опыта англий

ских стачек и особенно китайской революции, означало бы

идейное крушение Коминтерна как предпосылки политиче

ского и организационного крушения. Мы недооценили важ

ности этого вопроса.