Письма из пещер и дебрей Индостана

Было шесть часов, а до девяти нам оставалось проехать еще миль пятнадцать до Маттры, святой земли индусов всех сект, кроме шаивов. Только твердо решившиеся покончить с жизнью могут путешествовать в Раджпутане весной позже девяти часов утра. Вследствие этого мы выгрузились из нашего раззолоченного ландо только для того, чтобы перейти в крытый шарабан времен господства португальцев, а может и самого Александра Македонского, в который, как на слона, пришлось нам влезать по лестнице. Я поместилась с Нараяном и бабу на одной скамье, а полковник сел между Анандой-Свами и Мульджи на другой.

Вероятно, полуночный разговор Нараяна с юным «Братом Рощи» повлиял на него и успокоил его. Бедный отверженный кандидат казался если не совсем утешенным, то по крайней мере покорившимся своей участи. Пока trio мистиков торжественно рассуждали о чудотворной силе золы из священного коровьего навоза, мы с бабу искали средств позавтракать из корзинки с провизией, не выкалывая себе глаз и не причиняя другим ущерба. Нас подбрасывало и швыряло с одного конца шарабана на другой самым недостойным образом, и я чуть было не возроптала на такура за такой экипаж.

Ради исторической верности, впрочем, спешу оговориться: употребляя слово trio, я выражаюсь неверно. Рассуждали о чудодейной силе золы, которою пачкаются сектанты Шивы, только «генерал» с полковником, а поправлял их многочисленные ошибки и неправильные воззрения Ананда-Свами. Нараян слушал и поучался.

Дорога скоро пошла песчаная. Попадая, наконец, яствами вместо носа и глаз в рот, куда им и следовало сразу попасть, если бы не ухабы, мы, наконец, с бабу насытились и успокоились. Полковник тоже прояснился, и разговор скоро сделался общим и весьма назидательным.

Что у кого болит, тот о том и говорит.

– Это уж не наша с вами вина, полковник, что мы оба были женаты, – рассуждал огорченный Мульджи. – Вы еще, может быть, женились по собственному желанию, а меня закабалили, когда мне было всего шесть лет… Что ж мне было делать? не убивать же своей жены для того, чтобы поступить в раджа-йоги; да оно и не помогло бы, а только послужило бы еще бóльшим препятствием. Вот и выбирай… В раджа-йоги не пускают, а от хатха-йогов отстраняют. Конечно, это система весьма на практике опасная; но что же нам делать, Свами, когда другого нам нет выбора? Лучше хатха, чем ничего. Достигнув известного возраста, нельзя обойтись без религии… никак нельзя!..

– Можно изучать философии и не вдаваясь в крайности, – спокойно заметил Ананда-Свами.

– Вам это легко говорить. Вас не женили насильно и не спрашиваясь, и пред вами все дороги к тайным наукам открыты, – разозлился Мульджи.

– Меня, впрочем, интересует в этой науке не столько религия, сколько достижение трансцендентальных тайн йогизма, и я должен достичь своей цели так или иначе. Я должен научиться не только пранаяме, но и всему, что способствует развитию психических сил, – кипятился О***.

Аскет тихо наклонил голову, но ничего не сказал. Наступило молчание.