Письма из деревни (1872-1887 гг.)

Нынешнею осень зашел ко мне знакомый коновал, который вот уже восемь лет ежегодно четыре раза заходит, делая свой коновальский обход. Работы у меня на ту пору не случилось, но как не приветить такого нужного человека, как коновал! Разговорились.

— А что насчет войны слышно, А. Н.?

— Да ничего. Война кончилась.

— То-то вот говорят, что кончилась. Мы тоже ведь сколько местов пройдем, свет видим, с разными людьми говорим. Все говорят, что кончилась… Кончилась-то кончилась, да словно и не кончилась… — загадочно проговорил коновал.

— А что?

— Об дельце об одном мне с тобой нужно бы поговорить… — И коновал стал собираться уходить.

Я понял, что коновал не хочет говорить при других — мы были на кухне.

— Ну, так выпей посошок.

— Благодарим. Это можно. Прощения просим.

Я вышел за коновалом и пошел с ним по дороге в поле.

— А что я тебя хочу спросить, — обратился он ко мне, — вы люди грамотные, ведомости читаете, пишут ли что насчет земли?

— Насчет какой земли?

— Слух у нас идет, что землю равнять будут.

— В ведомостях ничего не пишут. Да тебе-то что? Будут равнять, так будут.

— То-то, что не что. Видишь, в чем дело: помещик у нас один пустошку продает, просит дешево, по пяти рублей за десятину. Земля-то она пустая, а мне бы хорошо — мужику, сами знаете, все на пользу идет. Деньги есть, безвинно лежат, ну и хотелось бы купить.

— Так что ж? И покупай, коли деньги есть.

— То-то страшно, — слух идет, что землю равнять будут. Я и с волостным старшиной — он же мне племянник — советовался. «Пооди, говорит, дядя, покупать, смотри, как бы деньги не пропали, с нового года ожидают, „Положение" насчет земли выйдет — равнять будут». Вот и боюсь.

— Чего бояться? Ты всегда свои деньги из земли выберешь, много ли по 5 рублей с десятины?

— Хорошо, как выберешь, а если не успеешь?

— Покупай, а то надумается помещик, да заложит все имение и с пустошкой в банки, тогда уж на 5 рублей десятину не купишь.

— Ой ли?

— Да так я уж говорю, верно.

— Правда, правда. Мы тоже примечаем, что все паны землю под казну отдают, денежки выхватывают.

— Ну, вот.

— Так покупать?

— Покупай.

Коновал был в нерешительности, покупать или нет. Видно, что этот вопрос давно его занимает, и он, может быть, нарочно ранее, чем обыкновенно, зашел ко мне, чтобы переговорить.

— Я думал землю под деревню купить.

— Как под деревню?

— На деревню купчую сделаем, а я деньги заплачу.

— Можно и так.

— На деревню вернее бы.

Я говорил уже, что в тех редких случаях, когда многосемейный крестьянин, купив отдельный хуторок, сядет в него, впоследствии, при разделе, образуется деревня, в которой земля будет оставаться в общественном пользовании. На моей памяти, из двора вольного хлебопашца или крестьянина, водворенного на собственной земле, как стали звать вольных хлебопашцев с сороковых годов, образовалась целая деревня.

Крестьяне, купившие землю в собственность, в большей части случаев остаются в деревне и на собственную землю не выселяются. Если эти земли в смежности с деревней, то часто случается, что эта купленная в собственность земля со временем делается общественною, деревенскою, причем — верно, однако ж, не знаю — однодеревенцы, вероятно, постепенно выплачивают купившему затраченную им сумму.

Наконец, целые деревни приобретали земли в общественную собственность и иным путем. Помещик, испробовав агрономию, машины, кормовые травы, плодопеременное хозяйство, скотоводство, батраков, потратив, какие были деньжонки, переходил к старой системе хозяйства со сдачей земли на обработку кругами крестьянам. И если запашки у помещика было много, денег мало, а земли в избытке, то случалось устраивались так, что отдавали крестьянам в собственность какой-нибудь хутор, отрезки, пустошь, а крестьяне должны были за это известное число лет обрабатывать землю при господской усадьбе.

Теперь уже не то. Теперь приобретать землю таким путем стало гораздо труднее. Прежде всего помещики узнали, что такое отрезки, то есть земли, отрезанные у крестьян, владевших при крепостном праве большим количеством земли, чем сколько им пришлось получить по «Положению». Теперь помещики очень хорошо понимают, что посредством этих «отрезков», составляющих необходимость для крестьян, они всегда могут их стеснить и заставить за отрезки обрабатывать круги. Поэтому теперь крестьянам купить отрезок очень трудно, в особенности за работу. Помещик знает, что и без того крестьяне за право пользования отрезком будут ежегодно работать ему столько кругов, сколько им под силу обработать.

Затем с проведением железных дорог пошли в ход леса и явился такой источник доходов, о котором никто не мечтал. Поднялись в цене леса, поднялись в цене и земли, крупные леса стали вырубать, мелкие заросли сберегать.