Письма из деревни

Что-нибудь одно: или мужицкое хозяйство, или «grande culture». Иные думают, что хорошо, по агрономии организованная «grande culture» может платить мужику более, чем он получит из своего хозяйства, так что мужик будет бросать землю, чтобы идти батраком в «grande culture», подобно тому, как иногда бросает землю, чтобы идти в фабричные, в прислуги, в интеллигенты. Не говоря уже о том, что вовсе нежелательно, чтобы «grande culture» обезземеливали мужика, я думаю, что этого не может быть и не будет. Теперь мы такой «grande culture» не видим, а видим только не имеющие будущности, случайные, кулаческие хозяйства и массу падающих хозяйств, земли которых расхищаются выпашкой.

Старая помещичья система после «Положения» заменилась кулаческой, но эта система может существовать только временно, прочности не имеет и должна пасть и перейти в какую-нибудь иную, прочную форму. Если бы крестьяне в этой борьбе пали, обезземелились, превратились в кнехтов, то могла бы создаться какая-нибудь прочная форма батрацкого хозяйства, но этого не произошло – падают, напротив, помещичьи хозяйства. С каждым годом все более и более закрывается хозяйство, скот уничтожается, и земли сдаются в краткосрочную аренду, на выпашку, под посевы льна и хлеба. Пало помещичье хозяйство, не явилось и фермерства, а просто-напросто происходит беспутное расхищение – леса вырубаются, земли выпахиваются, каждый выхватывает, что можно, и бежит. Никакие технические улучшения не могут в настоящее время помочь нашему хозяйству. Заводите какие угодно сельскохозяйственные школы, выписывайте какой угодно иностранный скот, какие угодно машины, ничто не поможет, потому что нет фундамента. По крайней мере, я, как хозяин, не вижу никакой возможности поднять наше хозяйство, пока земли не перейдут в руки земледельцев. Кажется, что в настоящее время и все это начинают понимать.

Батищево, 14 декабря 1881 года.

Письмо двенадцатое (Посвящается памяти КД. Кавелина)

Открытие отделения крестьянского банка. – Покупка земли. – Посредничество интеллигента. – Это ему зачтется! – Первые опыты с фосфоритной мукой. – О травосеянии у крестьян. – Пустые земли. – Значение фосфорита

И у нас открыто отделение крестьянского банка. И в нашем «Счастливом уголке» крестьяне, при содействии банка, покупают земли. Пять деревень, смежных с моим имением³⁰, уже прикупили довольно значительное количество земли.

И выходит хорошо.

Владельцы довольны, что могут продать ненужные им земли, с которыми они не знают, что делать, с которых дохода не получают, на которые иных покупателей, кроме крестьян, найти трудно. Продаются большей частью отрезки, запольные земли, пустоши, отдельные запущенные хутора и т. д.

Крестьяне довольны, что могут прикупать нужные им земли «в вечность». Прикупленные земли они могут «привести к делу». Покупаемые земли всегда существенно необходимы для крестьян, многие из них, большей частью и прежде, – а иные с самого «Положения» – уже пользовались ими, отбывая за них владельцам работы, – обыкновенно обрабатывали «кружки». Но работы эти для крестьян в высшей степени стеснительны. Только необходимость – потому что «податься некуда» – вынуждает крестьян работать «кружки» за пользование этими землями. Пользование – самое невыгодное, обыкновенно пользование только тем, что земля дает, оставаясь в диком, некультурном состоянии. А земли у нас тощие, плохие, сами по себе дающие очень мало. Это плохие суходольные покосы и выгоны. Только при обработке и хорошем удобрении их можно «привести к делу», как говорят крестьяне; но это стоит дорого, и, пользуясь землей только временно – обыкновенно крестьяне снимают земли на год, много на три, без права распашки, – кто же станет влагать в нее труд и деньги!

Теперь, благодаря содействию крестьянского банка, дело, к обоюдному удовольствию и владельцев, и крестьян, отлично улаживается. Владельцы получают нужные им деньги – крестьяне приобретают необходимые им земли. Обе стороны довольны. Выходит хорошо.

Позвольте мне рассказать об этом деле то, что я знаю и вижу. Но прошу – имейте в виду, что я буду говорить только о «своем месте», о своем уезде, много – губернии, и только о том, что доподлинно знаю и вижу.