Письма

P.S. Если у вас есть какие-нибудь письма мистрис Локки или к вам, или от вас, не уничтожайте их, но захватите их с собою, для этого есть особое основание, я объясню вам, когда я увижу вас. – Не забудьте написать, послать ли вам деньги и когда вы будете здесь.

Д-р МОРАН К МИСТРИС КЛЕММ

Морской госпиталь города Балтимора, ноября 15, 1849

Дорогая моя сударыня, я пользуюсь первым же случаем ответить вам на ваше письмо от 9-го сего месяца, которое я получил со вчерашней почтой…

Но перейдем к требуемым сведениям. Предполагая, что вы уже знаете о болезни, от которой умер мистер По, я должен только в сжатом виде дать вам подробности всех обстоятельств, его касающихся, от его поступления в госпиталь до его кончины.

Когда его принесли в госпиталь, он не сознавал своего состояния – кто его принес или с кем он был. Он оставался в этом положении от пяти часов пополудни – час его принятия – до трех следующего утра. Это было 3 октября.

За этим состоянием последовал трепет всех членов, сначала беспокойный бред, но не буйный и не деятельного свойства – непрерывное говорение – и отсутствующий разговор с призрачными и воображаемыми предметами на стенах. Лицо его было бледно и все его тело взмокло от испарины. Мы не могли достичь спокойствия его до второго дня после его принятия в госпиталь.

Оставив соответственные распоряжения сиделкам, я был призван к его постели как только наступило сознание, и спросил его о его семье, о местожительстве, о родных и т. п. Но его ответы были бессвязны и неудовлетворительны. Он сказал мне, однако, что у него жена в Ричмонде[12] (чего, как я узнал после, не было в действительности), что он не знал, когда он уехал из этого города и что сделалось с его чемоданом, в котором была одежда. Желая подбодрить и поддержать его быстро падавшие надежды, я сказал ему, что через несколько дней он будет, надеюсь, способен наслаждаться обществом своих здешних друзей и что я был бы очень счастлив содействовать всячески его доброму состоянию и утешению. На это он разразился очень сильной вспышкой и сказал, что лучшее, что мог бы сделать лучший его друг, это если бы он пистолетною пулей пронзил его мозг – что, раз увидев свое унижение, он готов провалиться в землю и т. п. Вскоре после того, как он дал выражение этим словам, мистер По, по-видимому, задремал, и я оставил его ненадолго. Когда я вернулся, я нашел его в буйном бреде, противоборствующим усильям двух сиделок удержать его в постели. Это состояние продолжалось до вечера субботы (он был принят в среду), и тут он начал звать какого-то "Рэйнольдса"[13]; и он звал его всю ночь до трех часов утра воскресенья. В это время очень решительная перемена стала происходить с ним. Ослабев от усилий, он сделался тихим и, казалось, отдыхал некоторое короткое время; затем, мягко двинув своей головой, он сказал: "Господи, помоги моей бедной душе!" и испустил дыхание.

Это, сударыня, столь правдивый отчет, какой только я мог сделать по записи его случая.

…Останки его были посещены некоторыми из первых людей города, многим из них очень хотелось получить прядь его волос…

Почтительно ваш

Д. Д. Моран,

заведующий врач

МИСТРИС КЛЕММ К НЭЙЛЬСОНУ ПО

Августа 19-го, 1860

О, как верховно счастливы были мы в нашем коттедже, в нашем милом домике! Мы трое жили только друг для друга. Эдди редко оставлял свой красивый дом. Я выполняла все его литературные хлопоты, потому что он, бедняга, ничего не понимал в денежных делах. Как бы он мог, выросший в роскоши и экстравагантности?

Он проводил большую часть утра в своей рабочей комнате, и после того как он кончал свою дневную задачу, он работал в нашем красивом саду, богатом цветами, или читал и произносил стихи нам. Каждый, кто знал его интимно, любил его. Люди сведущие говорили, что это лучший из всех живущих разговорщиков. У нас было очень мало знакомых, кроме как среди литераторов, но это было так очаровательно.

[Подписи нет]

МИСТРИС КЛЕММ К НЭЙЛЬСОНУ ПО

Августа 26-го, 1860

…Рассказ о том, что он был неверен ей[14] или недобр с нею, совершенно ложен. Он был глубоко предан ей до последнего ее смертного часа, как все наши друзья могут свидетельствовать.

Я прилагаю два письма Эдди… Второе было написано в то время, когда вы великодушно предложили взять к себе мою любимицу, Виргинию. Я написала тогда Эдди, прося его совета, и это его ответ. Разве чувство, нашедшее здесь выражение, имеет такой вид, что он мог бы когда-нибудь перестать любить ее? И он никогда не перестал.

[Подписи нет]

АННИ К МИСТРИС КЛЕММ

Воскресенье, вечер, июня 15-го [год не означен]