Письма (1857)

Посылаю Вам 181 руб. (сто восемьдесят один) рубль за Вашу повесть "Послушник", которая напечата<на> в "Эпохе", в 9-м (сентябрьском) № под названием: "Михаил". Название "Послушник" было не то чтоб запрещено, а забраковано духовной цензурой. Эту повесть дух<овная> ценз<ура> первоначально запрещала, и потому я должен был согласиться на многие вымарки и исправления. Некоторые из этих исправлений, и по моему личному убеждению, - были нужны. (Н<а>п<ример>, все чувства Михаила по поводу монастыря и монахов по возвращении из Москвы и перед отъездом в Москву были вымараны, а по-моему, и хорошо, потому что упоминать о них лишнее. Кто не поймет их и без разжевывания? От этого сокращения повесть становится короче, сжатее и нисколько не темнее. Всё ясно. При этом прибавлю, что величайшее умение писателя, это - уметь вычеркивать. Кто умеет и кто в силах свое вычеркивать, тот далеко пойдет. Все великие писатели писали чрезвычайно сжато. А главное - не повторять уже сказанного или и без того всем понятного. Простите за это отступление). Может быть, я слишком наивен, высовываясь Вам давать советы. (Мне бы и первое письмо Ваше, где Вы просили советов, не следовало бы принимать буквально, не так ли?)

Повесть Ваша ("Михаил") всем близким к редакции людям и постоянным нашим сотрудникам - очень понравилась. Один из них (Страхов, он же пишет "Заметки летописца"), мнению которого я более всех доверяю, - находит у Вас большое прирожденное мастерство и разнообразие. (Разнообразие, как, наприм<ер>, сюжет "Сна" и "Монашеская жизнь"). Вообще "Михаил" многим нравится. "Сон" же не всем. Мое мнение Вы знаете.

Вам не только можно, но и должно смотреть на свои способности серьезно. Вы - поэт. Это уже одно много стоит, а если при этом талант и взгляд, то нельзя пренебрегать собою. Одно - учитесь и читайте. Читайте книги серьезные. Жизнь сделает остальное.

Да еще надобно верить. Без этого ничего не будет.

Идеал Ваш проглянул недурно, хоть и отрицательно. Михаил, который не может по натуре (то есть бессознательно) помириться с чем-нибудь, что ниже идеала, - идея глубокая и сильная.

Вы мне не ответили на последнее письмо (несколько строк) при отсылке Вам денег за повесть "Сон". И я до сих пор не знаю, получили ли Вы их или нет?

И потому, сделайте одолжение, напишите хоть два слова, что получили деньги за "Михаила" (которые теперь посылаю). За "Михаила" я рассчитал по 50 руб. с листа.

Искренно преданный Вам

Ваш слуга Ф. Достоевский.

14 декабря/64.

Извините, что я опоздал выслать Вам деньги за "Михаила" две недели.

247. И. С. ТУРГЕНЕВУ 14 декабря 1864. Петербург

Многоуважаемый Иван Сергеевич,

Простите, что Вас беспокою. Вы обещали, в случае если у Bas будет повесть, не забыть нас. Теперь, для журналов, время самое критическое. Если б можно было в январе поместить хоть что-нибудь Ваше, - было бы великолепно. Не претендую ни на что; к тому же Вы сказали, чтоб Вас не беспокоить. Но здесь говорят и даже печатали, что у Вас начат ряд рассказов и некоторые окончены. Говорил об этом мне и Ковалевский. Если Вам не противно напечатать хоть один из этих рассказов теперь, то дайте ради бога. Если только это в чем-нибудь Вас не расстроит. Мы, во-1-х, явились бы с Вами, а во-2-х, мы сдержали бы слово, и все бы видели, что мы сдержали слово (я в объявлении о журнале напечатал только, что надеюсь поместить в "Эпохе" первое, что Вы напишете).

Не хвалясь скажу, что журнал наш становится на первое место, по крайней мере из петербургских. Спешим мы очень, и это нам очень вредит, но публика довольна. Отзывы слышим хорошие, слишком даже. Но это еще только начало. С будущего года (особенно когда войдем в сроки: журнал опоздал после смерти брата) пойдет другое, втрое лучше будет, я за это отвечаю. Сижу день и ночь, езжу, пишу, корректую, вожусь с типографиями и цензорами и проч. Здоровьем не могу похвалиться, но в конце апреля непременно поеду на 3 месяца поправляться за границу. Заеду и к Вам. А с осени опять засяду. За границей хочу писать большую повесть. Впрочем, бог знает что еще впереди, а покамест надо получше издавать журнал. А знаете что? Оказалось, что я не совсем непрактический человек. Дела идут очень недурно. Подписка у всех началась поздно, но из петербургских, слышно, началась хорошо только у нас. Никогда я еще не был в такой каторге, как теперь. Можете себе представить, как Вы меня обрадуете удовлетворительным ответом. Но во всяком случае черкните мне хоть две строчки в ответ на это письмо. Хоть два слова, чтоб я знал. Поддержите журнал, Иван Сергеевич!

Ваш весь Ф. Достоевский.

Декабря 14/64 года.

Если б Вы выслали рассказ даже 1-го января нашего стиля, то и то он придет вовремя. Даже еще и этого позже можно.

Но не сочтите каким-нибудь образом моего письма за назойливость. Я слишком хорошо понял Ваши слова о том, чтоб Вам не мешать. Во всяком случае не сердитесь.

248. А. Н. ОСТРОВСКОМУ 30 декабря 1864. Петербург