Письма (1842-1851)

Письмо ваше, Белинский, Тургенев и Анненков, мы получили; я сейчас прочел его вслух Панаеву и М. С. Щепкину, который здесь теперь на несколько дней. Новостей у нас, господа, накопилось много, да вдруг не вспомнишь; памятна мне одна: что в прошлом месяце мы бросили перевод и набор "Манон Леско" и "Леоне-Леони", а в нынешнем не будем продолжать "Пиччинино". Это всё потому, что это романы французские, а к французским романам, по обстоятельствам, не зависящим от редакции, мы с Панаевым почувствовали сильное нерасположение. Был я в Москве; чтоб вы поняли силу этой поездки, расскажу вам анекдот: Краевский приехал в Москву позже меня четырьмя днями; в этот самый день я давал обед московским сотрудникам. Боткин с Галаховым берут шляпы и идут. - "Куда?" - спрашивает Краевский. - "На обед, к Некрасову", - отвечает Боткин. - "А разве Некрасов здесь?" - спрашивает Кр<аевский>. - "Здесь", - отвечает Боткин. - "Он меня предупредил!" восклицает Краевский, а Боткин клянется, что в этом восклицании слышались рыдания и проклятия. И действительно, было о чем пожалеть ему: Боткин в это время был уже, так сказать, законтрактован мною для "Современника"; Кавелин, которому еще прежде Кр<аевский> предлагал взять на себя редакцию и составление исторических статей для "Энциклопедического лексикона", с помощию моею сосчитал буквы в листе "Энц<иклопедического> лекс<икона>" сравнительно с листом "Современника" и не решается меньше взять с листа "Энц<иклопедического> лекс<икона>", как 150 руб. сер<ебром>, и сверх того 200 руб. сер<ебром> за редакцию, а между тем Кр<аевский> предлагал ему только по 100 р. за лист без всякой платы за редакцию, и не случись тут меня - может быть, Кавелин и ошибся бы. Вообще поездка моя была полезна для "Современника": Корш пишет нам статью "История Венеции" и взялся составлять статьи об аглицкой литературе. Грановский написал нам статью "Валленштейн" (действительно написал!) и пишет уже другую о проклятых народах, приискан сотрудник для разбора московских книг; имеется в виду много хороших составных статей: дело в том, что Грановский назвал мне много интересных новых книг, о которых мы с Панаевым в Петербурге и во сне не видали, - и вот из них-то поручено составить статьи; редакцию этих статей, понукание к скорейшему их выполнению и пересылку ко мне взял на себя Боткин; и на будущее время обязанность его будет состоять в том, чтоб приискивать в Москве сотрудников и заказывать для нас составные статьи из новых книг иностранных. Важно и то, что я узнал настоящие мысли москвичей о "Современнике" и пр. и пр., чего не выразишь словами, но что вы легко можете себе представить. А живут москвичи весело: сойдутся двое - посылают за бутылкой, хоть бы в 10-ть часов утра; придет третий - посылают; перейдут к четвертому - посылают и т. д. - славная жизнь!.. Как смеются они над Мельгуновым по поводу его "Современных заметок"!.. Жаль, что нет времени рассказать всех анекдотов, которые случились по этому случаю! Он ужасно обиделся; целую неделю ходил от одного приятеля к другому рассказывать о том, как Панаев в Некрасов несправедливо с ним поступили, - и лицо у него было бледно и строго, в голосе отзывались слезы и благородное негодование. Уморительный анекдот рассказывает о нем Корш. Высидев у Корша часов десять и надоев ему смертельно, он ушел и забыл какой-то сверток. - "Посидел!" говорит Корш, развертывая забытый сверток (он думал, что это какие-нибудь брошюры), - и вдруг посыпались на пол вяземские пряники - в это самое время отворяется дверь и выглядывает бледная фигура Мельгунова. Бормоча что-то, он принялся подбирать пряники и с тех пор не мог взглянуть в глаза Коршу... В самом деле, Мельгунов - и вяземские пряники!.. Будет о москвичах и о "Современнике", да! еще вы спрашиваете, кто писал вторую половину разбора "Дон-Жуана" - Кронеберг (а первую Майков). Кронеберг злой человек, и мне хочется его уговорить хоть изредка разбирать книжонки. А в помещении рассказа Бартенева виноват я, - как у нас не стало в этом № двух романов да еще рассказа "Жид", который мы было хотели напечатать без имени, то с горя и попали тут и "Петербургское купечество", и рассказ Бартенева.