Писатель: Назад в СССР

Официант, принявший у нас заказ, был безупречно вежлив. В общем — в «Орбите» знаменитостей уважали. Хотя из оных среди нас была пока только Настя. Ну ничего, придет время, когда и мне будут улыбаться: «Артемий Трифонович, рады, что вы опять нас посетили! Не угодно ли отдельный кабинетик-с?..»

Вино принесли сразу, и нам было чем скрасить ожидание горячего и закусок. Ну и еще — беседой. Родственница, наконец, поведала, как попала в актрисы.

— Представляете! — взахлеб рассказывала она. — Я стояла в уголке тихо, как мне и велел Тёма, — тут она стрельнула в меня взглядом, мол, это не я, я никуда не пряталась. — А он, режиссер ваш, мимо проходил… Увидел меня, спрашивает: «Кто такая?» Я отвечаю: «Надя Федорова». Ну думаю, возьмет щас за шкирку и выбросит меня на улицу. Как котенка шкодливого… А он: «Хочешь в кино сняться?»… «Хочу, — говорю. — А как?». «Пойдем со мною!» — говорит режиссер. Я ему отвечаю: «Не могу, мне Тёма велел здесь его ждать…». А он засмеялся и говорит мне: «Так ты с ним и будешь сниматься!..» Ну я и пошла. Он меня отвел к костюмерам… Уж я-то сразу поняла, что это мои коллеги… Показал на меня и говорит: «Первая крестьянка», ну, они стали меня наряжать. Потом на грим отправили…

Принесли салаты и закуски. Мы принялись за ужин. Трегубова посматривала то на меня, то на родственницу и загадочно улыбалась. Уж и не знаю, что она на наш счет вообразила!

В основном зале ресторана играла музыка. Заморив червячка, Надя стала посматривать в сторону портьер. Я понял, что она не прочь потанцевать. Да я ей, собственно, обещал это еще накануне. Пришлось отложить вилку, элегантно вытереть губы салфеткой, встать и сказать родственнице:

— Ну что, потанцуем?

— С удовольствием! — пискнула та.

— Поскучаешь немного? — вполголоса осведомился я у Насти.

— Немного, — кивнула она.

Мы вышли с родственницей на середину зала, где топталось в медленном танце несколько пар. Наденька с удовольствием положила мне на плечи длинные красивые обнаженные руки, а я взял ее за талию. На небольшой сцене выступал вокально-инструментальный ансамбль, и обтянутая блескучим платьем певица задушевно выводила в микрофон:

Шорох ночных дождей,
Голос ночных площадей,
Цепь разноцветных огней
И луна, как реклама.

— Спасибо, Тёма, за необыкновенный день! — томно произнесла родственница, обвивая руками мою шею.

Мокрый асфальт столиц —
Зеркало наших лиц.
Сколько огней,
Сколько друзей
В дороге моей!

— Я не знаю, как расплачусь с тобой за все эти чудесные вещи, которые ты мне купил, — продолжала она.

— Никаких «расплачусь», — пробурчал я, чувствуя, как ее ладони поглаживают мой «загривок». — Это подарок… По-родственному, так сказать.

Ты разгадать сумей
Голос ночных площадей,
Ласковый шорох дождей
Или шёпот влюблённых.

— Подарок? — переспросила девушка, прикосновения которой теперь далеко выходили за рамки чисто родственных отношений. — Значит, я тебе не безразлична?

Город в сто тысяч глаз
Смотрит сейчас на нас.
Сколько огней,
Сколько друзей
В дороге моей!

Песня закончилась. Послышались жидкие аплодисменты. Я тоже воспользовался возможностью освободить и руки, и шею. Аплодисменты мои были вполне искренними. Я был благодарен певице не только за прекрасное исполнение, но и за то, что песня оказалась не особо длинной.

Мимо пробежал официант с подносом, нагруженным исходящими ароматным паром блюдами, и нырнул за нашу портьеру. Очень вовремя. Ему я тоже был благодарен, теперь можно не оставаться на следующий танец — принесли горячее!

Анастасия встретила нас улыбкой. Похоже, она все понимала. Однако я не хотел, чтобы она это «понимала», и потому сразу накинулся на цыпленка табака, разорвав его на две части. Дамы за моим столом занялись ростбифом и грибами. Потом мы выпили за дебют в кино будущей кинозвезды Надежды Васильевны Федоровой, чем весьма польстили нашей юной спутнице. После того, как мы расправились с горячим, к нам явился нежданный гость. Парень не старше меня, но весь затянутый в фирменную джинсу, да к тому же патлатый.

— Извините, — обратился он ко мне. — Могу я пригласить вашу даму?

— Какую из? — уточнил я.

— Ту, с которой вы только что танцевали.

— Я не против, — пожал я плечами.

— А вы? — обратился он к Наде.

Та зыркнула на меня сердито, но поднялась. Патлатый галантно взял ее за руку и вывел из нашего закутка.

— Пойдем и мы потанцуем, наконец, — предложил я Анастасии.

— Пойдем, — откликнулась она.

Мы тоже вышли на место возле сцены. Моя партнерша не стала обвивать мою шею, держалась скромно. И мне сразу стало понятно — почему.

— А ведь эта девочка в тебя влюблена, — без обиняков заявила она.

И посмотрела на меня со значением.

— Догадываюсь, — пробурчал я.

— Откуда она взялась?