Пират

Поначалу я хотел просто найти на берегу место, где можно поспать, — например, в церкви, где я познакомился со священником. Но потом решил, что мне надо всего лишь пробраться обратно на корабль незаметно для Сеньора. Тогда я смогу вернуться пораньше, подвесить свою койку в носовом кубрике, как обычно, и задать храпака. Это будет гораздо лучше, чем спать в каком-нибудь закутке в грязном переулке (до поступления на «Санта-Чариту» я часто так делал), и таким образом я не нарушу своего слова. Я не обещал доложиться Сеньору по возвращении, обещал только вернуться на корабль к ночи.

Однако первым делом я завязал разговор с каким-то человеком на рынке и выяснил, где находится казначейство. Оказалось, оно располагается за строящейся крепостью, неподалеку от места, где я накануне наблюдал за рабами.

Я отправился туда и стал болтаться там, разглядывая казначейство, а в скором времени мне по-настоящему повезло. На улице появились солдаты с мулами (с целой сотней, наверное), и большие двери открылись. Мулы везли серебряные слитки — каждый из них весил столько, что представлял собой изрядную ношу для взрослого мужчины, — и я стал наблюдать, как солдаты разгружают слитки и затаскивают внутрь.

Здание казначейства было не очень большим и не очень высоким — даже ниже нашей маленькой часовни в монастыре. Но оно имело толстые стены и массивные, окованные железом двери, а в верхней своей части напоминало крепостной замок, с парапетной стенкой с бойницами для ведения огня. Тогда я не думал о том, как бы заполучить серебро, и вообще не помышлял ни о чем подобном. Но я сразу понял, что любой, возымевший такое желание, должен захватить слитки, пока они еще на мулах.

Потом я вернулся к заливу, чтобы посмотреть на «Санта-Чариту» перед закатом. Там мне снова повезло. В порт заходил большой галеон, и я наблюдал за швартовкой от начала до конца. Он был раз в пять больше нашего корабля, с крестами на всех парусах, с украшенной затейливой резьбой и позолоченной кормой.

Галеон пришвартовался у другого причала, я пошел туда, чтобы рассмотреть все получше, и увидел людей, сходящих на берег. Зрелище было впечатляющим: звонко играли трубы, вышагивали солдаты в красных штанах и сверкающих доспехах, за ними — капитан. Я вытянулся в струнку и козырнул как положено, и никто не сказал мне ни слова.

Возвращаясь обратно к нашему причалу, я видел правый борт «Санта-Чариты», и в голову мне пришла мысль: если найти какое-нибудь плавсредство, на котором можно встать во весь рост, я смогу достать до нижнего края клюзового отверстия, подтянуться на руках и залезть внутрь через якорную трубу. Тогда я окажусь на полубаке возле кабестана, перед фок-мачтой и прямо над носовым кубриком. Сеньор и все, кто остался на корабле с ним, сейчас находятся на шкафуте, откуда видны сходни. Пригнувшись, я буду незаметно следить за ними с полубака, а когда они отвлекутся на что-нибудь, юркну в носовой кубрик. Мне оставалось только дождаться сумерек и позаимствовать где-нибудь лодку, чтобы с нее забраться на корабль. Я нашел удобное местечко в тени и проспал там пару часов.

* * *

Проснувшись, я отправился на поиски лодки — достаточно маленькой, чтобы управлять ею в одиночку, но достаточно большой, чтобы она не перевернулась, когда я встану во весь рост. Разумеется, я искал лодку, стоящую без присмотра. Забравшись в трубу якорного клюза, я оставлю лодку болтаться у корабля. Хозяин наверняка без труда ее найдет, если только отлив не унесет ее в море. Тем не менее он явно не пришел бы в восторг от моих намерений.

Задача была не из легких, и я едва успел крадучись двинуться в жаркой ночной тьме, когда заметил в гавани лодку с двумя мужчинами на веслах и одним на корме — казалось, они тоже что-то высматривали. Я решил, что это солдаты, или ночные сторожа, или кто-нибудь в таком роде, а потому зашагал с самым беспечным видом, когда они поглядели в мою сторону. Ближе к концу одного из причалов я наступил на какой-то предмет — вероятно, обломок багра, — который покатился под моей ногой. Я едва не упал в воду и громко выругался: «О черт!»

В следующий миг парень, сидевший на корме лодки, прокричал:

— Эй там! Ты говоришь по-английски?

Он говорил с британским акцентом, несколько затруднявшим понимание, но я помахал рукой и крикнул:

— Конечно!

Двое на веслах живо подгребли к причалу, и парень выпрыгнул из лодки. Ростом я выше большинства мужчин (отец как-то сказал, что запроектировал меня таким) и оказался выше его тоже, изрядно выше. В темноте было плохо видно, но мне показалось, что на лице у него гораздо больше растительности, чем у меня, хотя выглядел он немногим старше.

— Вот удача-то! Мы уже несколько часов пытаемся выяснить наше местоположение. Никто из нас не говорит на испанском, понимаешь ли. — Он протянул руку. — Меня зовут Брэм Берт. В прошлом гардемарин Берт с корабля его величества «Лайон», а ныне капитан «Масерера».