Пирамида жива…

Но теперь, после опубликования повести о повести и ее ошеломляющего и неожиданного для меня читательского успеха с одной стороны, и тупого, враждебного неприятия ее и центральной прессой, и некоторыми моими коллегами с другой, показало такую дьявольскую мощь Пирамиды, такое дикое и противоестественное разделение людей в одной и той же стране, несмотря на период так называемой «перестройки», что я оказался в полнейшем стрессе. Не ожидал, что все НАСТОЛЬКО реально. Ведь даже первый заместитель главного редактора журнала «Знамя», который сказал моей редакторше Эмме, что моя повесть им «очень нужна», после ее публикации не то, что не сказал мне доброго слова в связи с ошеломляющим читательским успехом, но странным образом повел себя и в том смысле, что не пригласил меня ни на одну из встреч с читателями и в своих выступлениях не говорил ни о «Пирамиде», ни обо мне, ее авторе. Как будто ни повести, ни меня вовсе и не было.

Что же происходит? – в недоумении все же размышлял я.

То, что в свое время ни в «Литературной газете», ни где-нибудь еще никак не хотели публиковать «слишком острую» «Высшую меру», еще как-то можно понять. Хотя и тогда мне казалось это странным. Ведь справедливость в «Деле Клименкина» восторжествовала, а значит добиться ее можно, к тому же в повести было рассказано о достойных людях, которые живут в нашей стране – Каспаров, Румер, Беднорц, Касиев, Баринов, а также и жители города Мары, которые писали письма в инстанции. Они победили! Своими бескорыстными поступками во имя победы справедливости эти граждане наши показали отличный пример того, КАК надо действовать, как надо жить, не свыкаясь с ложью!

Правда, сам А.Ваксберг, один из самых авторитетных журналистов, пишущих на юридические темы в «Литгазете», честно сказал, что я затронул слишком острые проблемы, связанные с нашей юрисдикцией, а ведь принято считать, что у нас «самый гуманный суд в мире»! Но потом повесть мою все же опубликовали через какое-то время в сборнике, и никакого скандала не было в связи с этим. Так в чем же дело?! Я – ровно наоборот! – ждал, что не только в прессе появятся положительные отзывы о повести «Пирамида», но на телевидении сделают грандиозную телепередачу, на которую пригласят положительных героев «Высшей меры»! Они заслужили это, они настоящие герои нашего времени, с них надо брать пример! Тем более, что у нас ведь теперь «перестройка», и это – отличный материал, современный! Увы.

Но ведь такое замалчивание «сверху» как раз и позволяет «хозяевам» превращать массу «простого народа» в безгласных рабов. Что особенно удобно теперь, в пору бурного развития технологий. Укрепляется Пирамида!

Я сидел над грудой читательских писем – даже чтобы прочитать их все, времени не хватало, не то, что ответить на каждое и чем-то помочь! Я читал их, одно за другим и – все более недоумевал. Буквально все письма были сочувственные, некоторые даже восторженные, во многих люди рассказывали о своей нелегкой судьбе и просили помощи. Они поверили мне! И ведь повесть – чисто «советская», недоумевал я, она вовсе не отрицает «светлых идей», ровно наоборот! Она описывает, как люди боролись именно за них – за правду, справедливость, за честь и достоинство личности человека. И они – победили в конце концов! За честное описание всего этого, за то, что я рассказал правду о людях, о жизни в нашей стране и благодарили меня читатели! Почему же такая странная реакция не только центральной прессы, но и некоторых моих коллег?

Да, мне бы радоваться такому успеху у читателей, а я ощущал себя в полнейшем отчаянье. «Послепирамидный стресс» – так я назвал для себя этот мрачнейший период своей жизни. И вспомнил, как мне рассказывал мой друг Слава Почечуев об одном художнике, который отдавал всю жизнь своему творчеству и был, по словам Славы, прекрасным художником, но – не признанным «сверху». Однако однажды «сверху» почему-то пришло указание отпраздновать юбилей этого живописца в Доме художника и на два дня организовать выставку его картин. Юбилей состоялся, на нем выступали коллеги и кое-кто из начальства, все единодушно говорили о том, как талантлив художник, и какие великолепные картины представил он на выставке. Однако выставка длилась всего два дня, картины убрали, нигде в прессе о художнике не было сказано ни слова. А «талантливый художник» заболел и скоропостижно скончался. Инфаркт. Разве художнику нужны были похвалы коллег? Ему нужно было, чтобы его картины пошли в народ. Но в этом направлении не было сделано ничего. Художник, как и прежде, остался наедине со своими работами. А значит все его труды были бессмысленны. К народу картины его так и не попали. Вынести этого он не смог. Похожая судьба постигла потом самого Почечуева, который, с моей точки зрения, был прекрасный художник. Но ни я, и ни наши общие друзья, помочь ему так и не смогли.

И подобных историй в нашей великой стране не счесть.