Пирамида Хакера

– Есть какие-то вопросы? – сухо спросил он, глядя на меня.

Я заглянул в пухлый конверт и протянул:

– Не-е-т.

Я положил конверт во внутренний карман пиджака и сказал:

– Ну разве что один небольшой...

Мы оба внимательно посмотрели друг на друга. Говорить я начал первым, довольно высокопарно:

– Павел Викторович, поскольку поставленная передо мной задача с одной стороны очень конкретна, а с другой стороны очень обширна, а именно – найти убийцу, то я считаю своим профессиональным долгом детектива отработать массу версий и связей. Помимо всего прочего, меня интересует и такая ниточка данного дела, как ваша связь, я бы даже сказал – конфликт, с небезызвестным в городе человеком, Рыбаком Александром Сергеевичем по кличке Таксист, и конкретное участие в этом деле Зимина. Не получив какой-либо информации по данному вопросу, я не смогу продвинуть дальше свое расследование.

Передреев какое-то время не мигая смотрел на меня. Но потом он удивил меня. Он неожиданно вздохнул, отвернулся в сторону, после чего снял очки, небрежно бросил их на стол, растер руками лицо и как-то тупо уставился в стол. У него был бесцветный взгляд и вид немолодого человека, замотанного обстоятельствами и уставшего с ними бороться.

Посидев так несколько секунд, он, не отрывая взгляда от стола, он спросил:

– Ну куда вы лезете, господи! Зачем вам это надо? Где вы копаете? Кто вас надоумил на эту глупость?

– Где и под что я копаю, я сам пока не могу с уверенностью сказать. Если бы я знал, расследования просто не понадобилось бы, и никто меня не надоумил, кроме логики опять же расследования. К тому же кто-то обещался предоставлять мне всевозможную информацию, которая мне может понадобиться...

Передреев опять вздохнул, вялым жестом потянулся за очками, лежащими на столе, медленным движением, как бы с неохотой нацепил их на место, после чего снова преобразился в матерого чиновника, серьезного и строгого.

„А минуту назад казался таким робким, можно сказать, жалким“, – подумал я.

– Так, – деловито и твердо сказал министр, не глядя на меня. – Я считаю, что эта информация не имеет никакого отношения к делу. Но если вы настаиваете, я готов, не вдаваясь в подробности, вкратце объяснить суть происшедшего.

В 1993 году я совершенно случайно познакомился с неким Рыбаком при обстоятельствах, не требующих особых комментариев. Рыбак держал станцию техобслуживания, на которой я и мои друзья ремонтировали свои автомобили.

Пользуясь этим, он втерся ко мне в доверие, предлагая всевозможные совместные коммерческие проекты – я работал тогда на станкостроительном, главным инженером. Большинство из этих проектов я отмел как несостоятельные, более того, во многом незаконные. Но последний не унимался, продолжая набиваться ко мне в друзья. В какой-то момент я поддался обыкновенной человеческой слабости и позволил себе пойти ему навстречу в одном из его предложений.

Суть предложения заключалась в замене моей старой машины на новую с доплатой. Доплату я должен был вносить в течение определенного количества времени. Сделку мы оформили договором. Я регулярно выполнял свои обязательства по этому договору, но летом 1994 года в моих делах наступил небольшой простой, сказавшийся (пусть и незначительно) на моем финансовом положении. Я обратился к Рыбаку с просьбой отсрочить платежи, если это возможно: такой пункт договором был предусмотрен в случае согласия кредитора. Заручившись его устным согласием, я посчитал это дело для себя улаженным. Моя ошибка заключалась в том, что я не заручился его письменным подтверждением. Это было ловушкой, поскольку Рыбак после просроченного платежа перешел к действиям, резко изменил свое поведение и значительно ужесточил требования, делая вид, что не давал никаких устных обещаний.

Короче говоря, человек в одностороннем порядке изменил правила игры, и воспользовался данной ситуацией как инструментом давления на меня. Никакие разумные предложения его не устраивали. В этот момент завод акционировался, и, видимо, Рыбак хотел воспользоваться связью со мной для получения части собственности предприятия. Давление и угрозы продолжались до тех пор, когда я перешел на работу в областную администрацию. В принципе, я был готов к рассмотрению этого дела в судебном порядке, но поскольку высшее руководство области посчитало конфликт малозначащим и раздувать его не захотело, мы избрали другие методы решения этой проблемы. Поскольку мне с Рыбаком договориться не удалось, губернатор поручил это дело человеку, имевшему опыт общения с криминальным миром, а именно – Евгению Зимину.

Последний этот вопрос уладил поразительно быстро. Какие он при этом использовал методы и средства – мне неизвестно, однако никаких необоснованных претензий со стороны Рыбака ко мне больше не было. Свои же долги ему я погасил в официальном порядке...

Передреев замолчал, вынул сигарету и закурил. Я было уже хотел задать ему вопрос об избиении в декабре 1994 года, но он опередил меня: