Пир для Воронов

Ей ничего не оставалось, как выпить вместе со всеми, жалея, что собравшиеся гости не являются каким-то конкретным лицом, кому она могла бы выплеснуть свое вино в лицо и напомнить, что это она — истинная королева. Единственный из всех подхалимов Тиреллов, который вспомнил о ней, и соизволил поднять тост, слегка покачиваясь, был Пакстер Редвин:

— За обеих королев! — чирикнул он. — За молодую и старую!

Серсея выпила вино и поковыряла еду на тарелке. Джейме съел даже меньше этого, и вообще предпочитал не сидеть на предназначенном ему на возвышении месте. — «Он тоже озабочен происходящим», — поняла королева, наблюдая, как он шатается по залу, отдергивая занавески здоровой рукой чтобы убедиться, что за ними никто не прячется. Она знала, что вокруг здания были выставлены караулы из гвардейцев Ланнистеров. Сир Осмунд Кеттлблэк охранял одну из дверей, сир Меррин Трант — другую. Бейлон Сванн стоял прямо за королевским креслом, Лорас Тирелл рядом, за креслом королевы. Никому, кроме белых рыцарей, не было позволено принести на праздник мечи.

«Мой сын в безопасности», — твердила себе Серсея. — «Здесь ничто не причинит ему вреда, только не сейчас». — Но каждый раз, когда она смотрела на Томмена, она видела Джоффри, впившегося в собственное горло. И когда мальчик закашлялся, ее сердце на несколько мгновений замерло. Она оттолкнула служанку, чтобы поспешить ему на помощь.

— Это просто вино попало не в то горло, — поспешила успокоить ее Маргери Тирелл, улыбнувшись. Она взяла руку Томмена в свою и поцеловала его пальцы. — Мой любимый малютка должен пить маленькими глотками. Посмотри, ты до смерти перепугал свою леди-мать.

— Прости, матушка. — Промолвил сконфуженный Томмен.

На этом терпение Серсеи закончилось. — «Я не позволю им увидеть свои слезы», — решила она, когда почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза. Она прошла мимо сира Меррина Транта в коридор. Стоя в одиночестве под сальной свечой, она позволила себе один судорожный всхлип, затем второй. — «Женщина может расплакаться, но не королева».

— Ваше величество? — произнес голос за спиной. — Я не помешаю?

Голос был женский, приправленный легким восточным акцентом. На какое-то мгновение ей показалось, что с ней разговаривает восставшая из могилы Мэгги Лягушка. Но это оказалась всего лишь жена Мерривезера, красавица с колючим взглядом, на которой женился лорд Ортон будучи в изгнании, и которую привез с собой в Лонгтейбл.

— Малый Зал такой душный, — услышала Серсея собственный голос. — От дыма у меня заслезились глаза.

— И у меня, Ваше Величество. — Леди Мерривезер была такого же роста, как и она, но темненькая. У нее были волосы цвета воронова крыла и оливкового цвета кожа, к тому же она была младше на десять лет. Она протянула королеве голубой шелковый платок с кружевами. — У меня тоже есть сын. Уверена, когда буду его женить, я пролью реки слез.

Серсея, рассерженная, что ее слезы были замечены, вытерла щеки:

— Спасибо. — Тихо поблагодарила она.

— Ваше Величество, я… — Мирийка понизила голос. — Есть кое-что, что вам следует знать. Ваша горничная — подкуплена и продолжает брать деньги. Она рассказывает леди Маргери обо всех ваших поступках.

— Синелле? — От внезапной ярости у королевы скрутило живот. Неужели вообще никому нельзя доверять? — Ты в этом уверена?

— Прикажите за ней проследить. Маргери никогда не встречается с ней сама. Ее воронами служат ее кузины, и они же приносят ей сообщения. Когда Элинор, когда Элла, иногда Мегга. Все они близки Маргери, почти как родные сестры. Они встречаются в септе под видом молитвы. Отправьте верного человека завтра в галерею, и он увидит как Синелле шепчется с Меггой возле алтаря Девы.

— Если это так, то почему ты мне это рассказываешь? Ты одна из сторонниц Маргери. Зачем тебе ее предавать? — Серсея научилась подозрительности еще ребенком, сидя у отца на коленке. Это легко может оказаться ловушкой, ложь, предназначенная посеять рознь между львом и розой.

— Лонгтейбл может и присягнул Хайгардену, — ответила женщина, отбросив прядь темных волос. — Но я из Мира, и моя верность принадлежит моему мужу и сыну. Я хочу добиться для них самого лучшего.

— Понятно. — В тесноте прохода королева чувствовала запах духов второй женщины — мускусный аромат с привкусом земли, мха и полевых цветов. Но из-под него пробивался дух ее амбиций. — «Она выступала свидетелем во время суда над Тирионом», — внезапно вспомнила Серсея. — «Она видела как Бес подсыпал яд в кубок Джоффа, и не побоялась об этом заявить». — Я обязательно во всем разберусь, — Пообещала она. — И если то, о чем ты рассказала — правда, ты получишь награду. — «А если ты мне солгала, я отрежу твой язык, и отберу у твоего лорда-мужа все земли вместе с золотом».

— Ваше Величество так добры. И прекрасны. — Улыбнулась леди Мерривезер. У нее были белоснежные зубы, и пухлые темные губы.

Когда королева вернулась в Малый зал, она увидела своего беспрестанно расхаживающего брата.

— Это просто вино попало не в то горло, но меня тоже едва не хватил удар.