Пётр Первый - проклятый император

Стоили ли эти убогие «завоевания» такого количества трупов, таких чудовищных разрушений — надо спросить Яна Жижку, Яна Рогача, Прокопа Великого и прочих «великих революционеров». Мне, с моим воробьиным профессорским умишком, не постичь величия идеологии революционеров и прочих «великих преобразователей общества».

Но и тогда Чехия еще хоть как–то, но существовала!

Чашники выдвинули своего короля, Йиржи Подебрада (сидел на престоле в 1458—1471 годах). Он пытался сохранить учение чашников, пытался восстановить международный авторитет Чехии: например, выдвигал идею объединения королей всей Европы для борьбы с Турцией. Успеха его идея не имела никакого — тем более стояла за ним не передовая и богатая, а нищая и дикая Чехия. А кто же берет в лидеры нищие, дикие страны, которые сами с собой разобраться не в состоянии?!

После него Чехия выбирала королей из польской династии Ягеллонов, и, наконец, избрали в короли австрийского эрцгерцога Фердинанда I Габсбурга. С этого времени, с 1526 года, Чехия фактически стала частью империи Габсбургов.

Если «Священная Римская империя» считалась наследницей Римской империи, сердцем германского мира, принявшего эстафету, то восточная империя — Osterreich, Австрия, в германском мире считалась эдакой второстепенной империей. Чем–то возникшим на диковатом востоке.

И получается, что результат Гуситских войн еще и таков — из числа лидеров «Священной Римской империи» Чехия угодила в вассалы Австрийской империи…

Но и это еще не конец! Немецкое засилье оскорбляло чехов, католицизм не признавался вчерашними чашниками, и разразился новый прыжок в утопию — Чешское восстание 1618—1620 годов. Парадокс — но своим самоубийством Чехия сыграла важную международную роль! Чешское восстание стало сигналом к международному конфликту, переросшему в Тридцатилетнюю войну между католиками и протестантами — в масштабах уже всей Европы…

Но Чехии от этого не легче — 8 ноября 1620 года восставшие были наголову разгромлены войсками Габсбургов у Белой горы.

До битвы на Белой горе в Чехии все же был свой король и не проводилась планомерная политика окатоличивания и онемечивания. Теперь у Чехии своего короля нет, а политика онемечивания проводилась Габсбургами с позиции силы вплоть до падения Австро–Венгерской империи в 1918 году…

После Белой горы наступает период, который сами чешские историки называют поэтично — «период тьмы»; период, когда Чехия вообще чуть не оказалась полностью онемечена и едва не ушла в историческое небытие.

Так что повторюсь: у славян есть очень странная и даже пугающая предрасположенность к попыткам осуществить утопии разного рода.

216

Конечно, аналогия моя не полна, ситуация Чехии XV века и Московии XVII—XVIII веков не тождественна. Даже если славяне склонны «прыгать в утопию» больше остальных народов, если Гуситские войны в Чехии открывают список таких случаев, все равно в Московии происходит что–то совсем не то… Уже потому, что в Московии «прыгает в утопию» вовсе не все общество, а по существу дела, один человек — московитский царь. Если даже он тут самый главный — то все равно же он один!

Именно у царя, вовсе не у всего народа, возникает проблема, которая делает привлекательной утопию. Действительно, быстрое развитие Московии в XVII веке заставляет царя и его придворных (пока в основном царя!) задумываться: ведь все больше и больше людей становятся независимы от воли царя. И тут царь узнает о такой великолепной, такой удобной для него утопии, о «регулярном государстве»! Можно и даже нужно перенимать у европейцев как можно больше, но если принять идеи Пуффендорфа и Лейбница — то вовсе не нужно жить так же, как в Европе! В Европе, если верить Вольфу, живут как раз «неправильно», и подданным нельзя давать много свободы. Наоборот, нужно брать у европейцев их технические достижения, но строить–то нужно «правильное», «регулярное государство» и подданных при этом не отпускать, а наоборот, зажимать еще круче, чем это было при Иване IV. Иначе никак нельзя, иначе государство получится очень уж «нерегулярное»!

И «прыжок в утопию» выглядит так — один человек «прыгает» и увлекает за собой остальные 14 миллионов. Как же так?! Почему в Московии такое возможно, а в той же Чехии — совершенно невозможно?

Как же так получилось, что соблазн утопии для одного обернулся историческим тупиком для миллионов людей?

Глава 4 ДВА СЛОВА ПРО «ЗАЩИТУ ОТ ДУРАКА»

Если вы нарушите данную инструкцию, завод–изготовитель не несет ответственности за последствия…

Инструкция к стиральной машине