Пимокаты с Алтайских (повести)

— И мы самыми знаменитыми в городе будем, про нас все говорить будут, — вот увидишь. А уж песталоцев со свету сживём. Что, скажешь — у нас подобрались плохие ребята?

Я быстро перебрал в уме всю нашу компанию и усмехнулся: да, конечно, ребята что надо, это не какие-нибудь маменькины сыночки, нэпманчики и песталоцы… Правда, Сашка и Ванёк немножко тихие, да ничего, в обществе небось обломаются…

— Только что ж с самого начала наше общество делать-то станет? — ещё раз спросил я.

— Ну пристал как банный лист, — с неудовольствием ответил Женька. — Что председатель скажет, то и будем делать… Только бы сперва дело наладить…

III. ВЕЛИКАЯ ДРАКА

Несколько дней мы ходили в школе молчаливые и важные — не заводили драк, не разначивали тихонь, не задирали девчонок.

Мы всё время выдумывали значок, обычаи, испытания и подвиги, а также решали, как лучше назвать общество — Жультрест или общество голубятников. Много споров было насчёт значка.

Кешка предлагал череп и кости.

— Такой значок, — говорил он, — рисовали на знамёнах самые смелые пираты. А мы тоже ведь вроде пиратов будем.

Но Сашка замахал руками:

— Никакие это не пираты — это анненковцы такой значок носили на знамёнах и на папахах… Их мой батя в гражданскую бил.

Тогда мы стали выдумывать другое.

Мотька стоял за дракона. Ванёк за рычащего льва, я предлагал выбрать голубя: красиво и правильно — голубь везде летает, птица вольная… Председатель соображал, что лучше, и пока отмалчивался. По дороге за водой, в школу или по вечерам дома мы обсуждали, что должно сделать наше общество «первей всего». На третий день мы решили: для начала зададим пестолоцам такую трёпку, чтоб они сразу почувствовали, что в школе появился бесстрашный Жультрест, и заткнулись бы навсегда. А потом уворуем у них из школы что-нибудь самое важное, например вывеску с парадной.

— Однако, правильно, — сказал Женька. — Только чур-чура, ребята: пока председатель не скажет, что пора, до тех пор ничего не начинать.

Ещё два дня мы ходили с таинственными мордами. Наконец на третий день Женька притащил в школу свою знаменитую кошку — тяжёлый железный крючок вроде якоря, которым вылавливают из колодцев упущенные ведра.

— Видали? — сказал он глухим голосом и потряс кошкой. — Председатель объявляет: сегодня будет великая драка… Побьём как следует песталоцев, а потом сразу к китайцу пойдём делать татуировку…

И Женька опять потряс кошкой. Кошка болталась на крепкой верёвке и грустно звенела, ударяясь в пол под партой.

В класс вошёл Алексан Ваныч, учитель географии. Алексан Ваныча мы не любили: тощий, сморщенный, в огромной чёрной шинели с орлиными пуговицами, он разводил на своих уроках такую скуку, что мы чуть не засыпали. А сегодня нам особенно не сиделось… И Женька нарочно позванивал кошкой.

— Господа!.. Дети!.. — страдальчески сказал Алексан Ваныч, — Кто там звонит? Перестаньте звонить, господа… Вы не на колокольне…

— Господ в Чёрном море утопили, — пискнул Сашка.

Алексан Ваныч смолчал и нарочно тут же вызвал Кешку: он знал, что все мы из одной компании.

— Повторите вашим соученикам всё, что я сегодня рассказывал, — промямлил учитель.

Кешка чесал хохол на затылке и, скособочив голову, читал названия рек и городов, чтоб хоть что-нибудь вспомнить. Он тяжело вздыхал и молчал.

— Ну-с? — крякнул учитель из-за журнала.

— В Германии главные города — Берлин, Гамбург и Щетин, — выпалил Кешка.

— Не Щетин, а Штеттин, — вяло сказал учитель. — Да вы вовсе не о том…

— В Германии правит царь Вильгельм, а у нас царя нет, — вдруг сказал Кешка радостно. — У Иванова так и написано: Вильгельм Второй.

— Садитесь, — кисло усмехнулся Алексан Ваныч и вздохнул: — В Германии давно нет Вильгельма Второго.

Учитель вылез из-за журнала, подпёр голову ладонью и задумался, глядя вдаль.

— Ну, нет так нет, тем лучше, — совсем развеселился Кешка, — а я думал, что есть… Вильгельм Второй.

— К следующему разу я вновь задаю физическую географию Германии, — монотонно говорил учитель, ёжась в своей огромной форменной шинели. — Класс удивительно, поразительно невнимателен… Прочесть по Иванову от страницы сто два до страницы сто двадцать восемь. Да карту, карту изучайте: при чём тут Вильгельм Второй?

— Ох, и не люблю я географию, — сказал Ванька. — Ну на кой мне леший про Германию учить?.. Всё равно никуда дальше Барнаула не попадёшь…

— Звонок! — насторожился Мотька. — Ну, ребята…

Кошка загремела как набат на пожаре. Женька сунул её под барнаулку, и мы ринулись из класса.

На этот раз мы даже не подначивали маленьких. Мы кричали ребятам нашей группы: «Ребята, песталоцы заедаются» и со всех ног бежали на улицу.

— Бей! — закричал Женька, дико размахивая кошкой.

Песталоцы не ожидали нападения — они испугались и сразу побежали к лестнице.

— Э, струсили, буржуи недорезанные! — визжал Кешка. — Знай жультрестовцев!

— Знай жультрестовцев! — ревел Женька, и кошка летала над его головой, как аэроплан-истребитель.

— Знай общество голубятников! — кричал Ванька.