Пимиентские блинчики

I guess somebody held the counter by the bridle while I got off; and then I walked out straight ahead till I butted against the mesquite where my roan was tied.	Наверное, кто-нибудь держал прилавок под уздцы, когда я слезал. А потом я вышел и направился по прямой пока не уперся в мескит, где был привязан мой чалый.
"'She's gone riding,' I whisper in my bronc's ear, 'with Birdstone Jack, the hired mule from Sheep Man's Ca?ada. Did you get that, old Leather-and-Gallops?'	- Она поехала кататься, - прошептал я в ухо своей малышке, - с Птицсоном Джеком, Шелудивым Ослом из Овцеводной лощины, понимаешь ты это, друг с копытами?
"That bronc of mine wept, in his way.	Мой чалый заплакал на свой манер.
He'd been raised a cow pony and he didn't care for snoozers.	Это был ковбойский конь, и он не любил овцеводов.
"I went back and said to Uncle Emsley:	Я вернулся и спросил дядюшку Эмсли:
'Did you say a sheep man?'	"Так ты сказал - с овцеводом?"
"'I said a sheep man,' says Uncle again.	- Я сказал - с овцеводом, - повторил дядюшка Эмсли.
' You must have heard tell of Jackson Bird.	- Ты, верно, слышал о Джексоне Птице.
He's got eight sections of grazing and four thousand head of the finest Cotswolds south of the Arctic Circle.'	У него восемь участков пастбища и четыре тысячи голов лучших мериносов к югу от северного полюса.
"I went out and sat on the ground in the shade of the store and leaned against a prickly pear.	Я вышел, сел на землю в тени лавки и прислонился к кактусу.
I sifted sand into my boots with unthinking hands while I soliloquized a quantity about this bird with the Jackson plumage to his name.	Безрассудными руками я сыпал за голенища песок и произносил монологи по поводу птицы из породы Джексонов.
"I never had believed in harming sheep men.	За свою жизнь я не изувечил ни одного овцевода я не считал это необходимым.
I see one, one day, reading a Latin grammar on hossback, and I never touched him!	Как- то я повстречал одного, он ехал верхом и читал латинскую грамматику, - так я его пальцем не тронул.
They never irritated me like they do most cowmen.	Овцеводы никогда особенно не раздражали меня, не то что других ковбоев.
You wouldn't go to work now, and impair and disfigure snoozers, would you, that eat on tables and wear little shoes and speak to you on subjects?	Очень мне нужно уродовать и калечить плюгавцев, которые едят за столом, носят штиблеты и говорят с тобою на всякие темы.
I had always let 'em pass, just as you would a jack-rabbit; with a polite word and a guess about the weather, but no stopping to swap canteens.	Пройдешь, бывало, мимо и поглядишь, как на кролика, еще скажешь что-нибудь приятное и потолкуешь насчет погоды, но, конечно, никаких распивочных и навынос не было.
I never thought it was worth while to be hostile with a snoozer.	Вообще я не считал нужным с ними связываться.
And because I'd been lenient, and let 'em live, here was one going around riding with Miss Willella Learight!	Так вот потому, что по доброте своей я давал им дышать, один такой разъезжает теперь с мисс Уиллелой Лирайт.
"An hour by sun they come loping back, and stopped at Uncle Emsley's gate.	За час до заката они прискакали обратно и остановились у ворот дядюшки Эмсли.