Пилсудский

Запланированная группой Пилсудского акция сотрудничества с японцами на антирусской основе получила наименование «Вечер» – именно под таким названием она известна в историографии. При ее оценке вполне уместен вопрос о моральной стороне такого сотрудничества. Конечно, Пилсудский и товарищи были российскими подданными, поэтому с формальной точки зрения, начиная оказывать японцам услуги разведывательного характера, они совершали государственную измену. Но если принимать во внимание, что они были сознательными, непримиримыми противниками не только самодержавия как такового, но и борцами за освобождение поляков, оказавшихся под русским господством, то их действия представляются морально оправданными. Именно поэтому они не испытывали ни малейших сомнений относительно правильности своего решения, практически сразу же после начала Русско-японской войны приступив к поиску контактов с официальными представителями Японии в Вене, Париже и Лондоне. Другое дело, что они приняли это решение без согласования с другими членами Центрального рабочего комитета, то есть фактически за спиной партии[33]. И впоследствии Пилсудский еще не раз будет поступать подобным же образом, демонстрируя тем самым приверженность своим представлениям о соотношении цели и средств, к ней ведущих.

Уже во второй половине февраля 1904 года польские участники акции «Вечер» определили свои предложения для будущего соглашения с японцами. В их числе были: 1) издание патриотического воззвания к солдатам-полякам в русской армии с призывом переходить на сторону противника, которое японцы распространяли бы на театре военных действий; 2) проведение акций саботажа и диверсий, включая подрыв мостов на Транссибирской магистрали; 3) предоставление японцами денег ППС как враждебной России силе; 4) создание на стороне Японии польского легиона из эмигрантов.

Совершенно очевидно, что последнее предложение носило чисто политический характер и имело дальний прицел. В случае его принятия японцами они автоматически становились страной, реанимирующей польский вопрос на международной арене. Причем это затрагивало бы интересы не только России, но также Германии и Австро-Венгрии, чего Япония не могла себе позволить. Понимал ли это Пилсудский в тот момент? Скорее всего, понимал. Ведь не случайно он в письме Малиновскому в Лондон от 19 марта 1904 года, когда японцы уже четко обозначили неприемлемость для них этого предложения, комментировал их отказ следующим образом: «Прежде всего, не злитесь. По моему мнению, главными для нас сейчас являются внутренние дела, внешняя политика может подождать, к тому же без внутренней силы мы в ней ничего не добьемся»[34]. Эти слова заслуживают серьезного к ним отношения, ибо дают представление о понимании «товарищем Мечиславом» соотношения стратегической задачи и тактических действий, которые должны помочь ее решению. Из них следует, что Пилсудский не отказывался от своей внешнеполитической цели (то есть интернационализации польского вопроса), а лишь откладывал ее на потом, пока не будут созданы внутренние предпосылки («внутренняя сила») для ее достижения.

Налаживание прямого контакта группы Пилсудского с японцами было поручено Йодко-Наркевичу. С помощью близкого полякам британского журналиста Дэвиса Дугласа[35] ему удалось получить рекомендательное письмо британского консульства в Киеве японскому посольству в Лондоне. По дороге в Великобританию Йодко встречался с сотрудником японского посольства в Париже, но никаких конкретных результатов их беседа не дала.

15 марта 1904 года состоялась первая из серии встреч Йодко-Наркевича с японскими дипломатами в Лондоне, положившая начало сотрудничеству ППС с Генеральным штабом и министерством иностранных дел Японии, длившемуся до завершения Русско-японской войны. Уже с начала переговоров стало ясным, что японцев интересуют только участие польских социалистов в совместных действиях оппозиционных сил в России, которые ослабляли бы ее изнутри, диверсии на железной дороге и получение информации разведывательного характера о переброске войск из Европейской России на театр военных действий. Как уже упоминалось выше, предложение о создании польского легиона было японцами с порога отвергнуто под тем предлогом, что оно противоречит их конституции, запрещающей службу иностранцев в национальной армии.