Пилсудский

Низведение парламента первого созыва до роли статиста в государственной жизни не было главной целью режима, поскольку с августа 1926 года судьба законодательного органа и так полностью находилась в руках Пилсудского. Он не планировал также запрета легальных политических партий, за исключением революционных и радикальных сепаратистских организаций. Неслучайно Пилсудский еще летом 1927 года решил проводить выборы в новый сейм на основании прежнего избирательного закона, отдававшего предпочтение партиям перед независимыми кандидатами. Дискредитируя парламент, Пилсудский метил не столько в сам институт как таковой, сколько в представленные в нем оппозиционные партии. Диктатору легко было помыкать сеймом потому, что режим не имел в нем собственной фракции, а были лишь противники, временные попутчики и деморализованные парламентарии, которых никак нельзя было считать надежной опорой «санации».

С приближением срока полномочий парламента первого созыва перед режимом во весь рост встала задача завоевать в новом составе законодательного органа максимально большое число мандатов. Несомненно, оптимальным вариантом было бы обеспечить себе квалифицированное большинство, чтобы иметь возможность изменить конституцию и проводить через сейм все законопроекты правительства. Не следует думать, что режим стал готовиться к выборам лишь с ноября 1927 года. Как известно, в парламентский период у Пилсудского не было собственной партии, а число настоящих пилсудчиков со стрелковой, легионерской и пэвэовской родословной не превышало нескольких десятков тысяч человек, так что их никак нельзя было считать достаточной силой для достижения поставленной цели. Ситуации не меняло появление в лагере победителей так называемой «четвертой бригады» (в легионах, как мы помним, было три бригады), то есть разного рода карьеристов, приспособленцев и просто энергичных людей. Единственный опыт участия пилсудчиков в выборах в 1922 году оказался неудачным.

Следует сказать и о том, что основная часть политически активных людей (а их в любом обществе обычно бывает не более 10 процентов) уже давно определилась в своих партийных предпочтениях. Поэтому набрать достаточное количество человеческого материала для еще одной, притом мощной, а желательно даже самой мощной в Польше политической партии было не то что тяжело, а невозможно. Имевшие в 1926 – 1927 годах место расколы в оппозиционных партиях и создание сторонниками маршала параллельных организаций показали бесперспективность этого пути обеспечения режиму надежной политической базы. У режима, решившего пойти на выборы, оставалась только одна возможность – создать блок различных партий и организаций, формально объединенных признанием верховенства государственного блага над интересами отдельных политических партий. Фактически в основу деятельности блока была положена не какая-то групповая идеология, а поддержка режима Пилсудского как единственной силы, адекватно выражающей интересы польского государства. О необходимости организации именно такой политической структуры маршал говорил Барановскому еще в июне 1926 года.

Решая эту стратегическую задачу, Пилсудский вел переговоры и налаживал сотрудничество с различными политическими, общественными и представительными организациями, а также авторитетными деятелями, представлявшими различные группы польского общества. Как правило, эти его действия связывают с обеспечением широкой общественной опоры правительству. С одной стороны, это действительно так. Но Пилсудский не планировал проведения какой-либо хозяйственной реформы, которая затрагивала бы интересы влиятельных социальных слоев, не отказался от уже осуществлявшейся аграрной реформы (хотя о таком его намерении очень много говорила и писала оппозиция). Следовательно, эти контакты были ему нужны для налаживания доверительных отношений, без которых нечего было и думать о формировании проправительственного избирательного блока.