Читаем Пилот штрафной эскадрильи полностью

Михаил первым влез на крыло и уселся в переднюю кабину. В заднюю кабину сел Куземин. Пристегнулись. Михаил взял резиновый шланг, служащий для переговоров.

– Разрешите запуск?

– Валяй.

Михаил запустил двигатель, погонял его пару минут.

– Разрешите выруливать на ВПП?[11]

– Разрешаю.

Михаил развел руки в стороны, и механик убрал колодки. Пилот добавил газ, вырулил на взлетно-посадочную полосу. Взгляд на приборы – все в порядке: температура масла и головок цилиндров, обороты.

– Разрешите взлет?

– Давай.

Михаил дал газ. Самолет сорвался с места и начал разбег. Ощутимо вдавило в бронеспинку. Да, это не Пе-2 и не «Аннушка».

Ручку легко на себя, и самолет взмыл в воздух.

Михаил убрал шасси, построил классическую «коробочку» вокруг аэродрома.

– Чего ты меня как девку катаешь? – возмутился комэск. – Набрал высоту – покажи фигуры высшего пилотажа!

Михаил добавил газу. В трубке раздалось:

– Выше двух триста обороты не давай!

Пилот немного потянул на себя ручку газа, скорость по скоростемеру возросла.

– «Бочку»! – потребовал комэск.

Михаил послушно крутанул фигуру «бочка».

– Левый боевой разворот!

Михаил двинул вперед правую ногу, отклонил ручку.

– Чего осторожничаешь, «блинчиком» разворот делаешь? Смотри, как надо!

Михаил почувствовал, что ручку управления взял комэск. Самолет сделал крутой левый вираж, почти стоя на левом крыле, потом такой же правый.

– Повтори.

Михаил повторил точно такие же виражи.

– Годится. Теперь – «иммельман».

Михаил заложил фигуру, стараясь выполнить ее резко.

– Пойдет. Теперь догоняем врага в пике, проход на бреющем – и «горка».

После пикирующего бомбардировщика Михаила не надо было учить делать такие фигуры.

Он ввел самолет в отвесное пике, наблюдая за высотомером. Пора выводить! Михаил потянул ручку на себя, потом еще. Ручка потяжелела, стало трудно дышать, перед глазами поплыли цветные пятна. Перегрузки были большие. Михаил испугался – выдержит ли истребитель? Ведь это не Пе-2, рассчитанный на подобные перегрузки.

Проход на бреющем – так это он и на «Аннушке» делал. Михаил шел над самой землей – сзади, на земле, от воздушной струи завихривались снежинки. Потом ручку на себя – «горка»!

– На посадку.

Михаил развернул истребитель, выпустил шасси и приземлился. Получилось четко, красиво даже. Но потом все чуть не испортил: надавил на тормоза, и хвост самолета стал задираться. Сзади раздался истошный крик:

– Брось тормоза!

Михаил отпустил педали.

– По чуть-чуть, понемногу, – уже в трубку сказал комэск.

Великоват пробег у Яка – метров триста пятьдесят, как у более тяжелой «пешки».

Михаил зарулил на стоянку и выключил мотор.

Они открыли фонарь и выбрались на крыло.

– Испугал ты меня, парень, да в том моя вина. Не предупредил я тебя, что у Яка угол капотирования мал. Чуть сильнее на тормоз надавил – он носом в землю. Потому тормози аккуратнее. Конечно, пробег увеличивается, но терпимо. С виражами пока слабовато, но учишься быстро. А в пикировании хорош, бреющий полет вообще высший класс. Я все ждал, когда ты винтом землю рыть начнешь. А в целом – неплохо. Еще один-два вывозных полета я дам – и в пару поставлю к опытному пилоту. Машину ты чувствуешь. Только в бою на обороты смотри, наивысшая скорость – на двух тясячах двухстах пятидесяти – двух тысячах трехстах оборотов в минуту. Больше оборотов дашь – скорость упадет. И еще: почаще назад оглядывайся, «мессеры» сзади-сверху нападать любят, а ты за полет ни разу не обернулся. Учти!

– Учту. Спасибо за науку.

– От ведомого в бою жизнь ведущего пары зависит, так что я не только твою жизнь сохранить хочу, но и ведущего твоего. А сейчас иди отдыхай – заслужил.

Комэск ушел.

К самолету подошел механик Як-7УТИ.

– Нормально ты отлетал, парень.

– Откуда знаешь?

– Другие как из кабины вылезут – комбинезон мокрый, а у тебя и лоб не вспотел.

– Это я уже обтереться исподним успел, – пошутил Михаил.

Механик засмеялся.

– Ну как тебе машина?

– Понравилась, только горизонт высоковат, сзади ни черта не видно.

– Есть немного, – согласился механик.

В эту ночь Михаил спал спокойно – проверил уже себя.

Следующим днем комэск устроил еще один вывозной полет. Он гонял Михаила в хвост и в гриву, а после посадки объяснил ошибки.

После обеда Михаила вызвали в штаб.

– Комэск говорит – для начинающего летать на Яке ты вроде неплох. От бомбардировщика он такого не ожидал. Я хочу устроить с тобой показательный бой. Само собой – без стрельбы. Будешь на своем самолете, а не на учебно-тренировочном. Готовься к вылету.

Михаил прошел к стоянке своего самолета.

– Тимофей, прогревай мотор.

– Чего вдруг?

– Учебный бой с командиром полка.

– Дольше шести минут против него никто не выстоял, – покачал головой Нечитайло. – Вот что: я топливо солью – половину бака. Самолет полегче будет, тебе сподручнее.

– Делай как знаешь.

Нечитайло слил часть бензина из бака.

Едва он успел убрать ведра, как подъехала полуторка. Из кабины высунулся Забродский, прокричал:

– Набираем высоту две тысячи. Как крыльями качну – расходимся. Бой до трех побед.

И полуторка запылила дальше.

Нечитайло завел мотор Яка.

Перейти на страницу:

Похожие книги