Пилот штрафной эскадрильи

Солдат, разоруживший Михаила, встал по стойке «смирно» и поднес руку к виску:

– Разрешите доложить, товарищ лейтенант?

– Докладывай. – Один из идущих остановился.

– Вот, товарищ лейтенант, с той стороны приполз. Говорит – летчик наш, из сбитых. Оружие я у него изъял.

Солдат протянул командиру пистолет Михаила.

– Видел я всю эпопею, сейчас разберемся. Пошли! Сахно, иди впереди, поглядывай на всякий случай.

Командир пошел впереди, за ним – Михаил, замыкал шествие Сахно, державший на изготовку винтовку Мосина с примкнутым штыком. Случись побег – да он просто развернуться не сможет в узкой траншее: трехлинейка со штыком метра полтора будет.

Траншея сделал поворот, еще один… Лейтенант откинул в сторону брезентовый полог:

– Заходи.

Михаил шагнул в темноту, ударился обо что-то.

– Осторожнее, «буржуйку» завалишь!

Лейтенант протиснулся за Михаилом, зажег спичку, от нее – светильник. Такой Михаил видел впервые. На составленных вместе пустых снарядных ящиках стояла сплющенная вверху снарядная гильза, в которую был заправлен фитиль, горевший неверным, колеблющимся чадящим пламенем.

Землянка была очень тесной – два на полтора метра.

Лейтенант протянул руку:

– Документы!

Михаил достал из нагрудного кармана документы и протянул их лейтенанту. Командир зажег фонарик, прочитал удостоверение, направил свет в лицо Михаилу. Тот зажмурил глаза.

– Вроде похож. Держи!

Лейтенант вернул документы.

– И пистолет верни, – напомнил ему Михаил.

Лейтенант достал из кармана и протянул Михаилу отнятый при задержании пистолет – тот сунул его в кобуру.

– Да ты садись, летун, ящики сзади.

Михаил уселся на пустой снарядный ящик.

– Пить будешь?

Не дожидаясь ответа, лейтенант достал из ящика бутылку водки, две алюминиевые кружки, разлил.

– Давай – за возвращение. – Он поднес кружку к губам.

За такой тост грех не выпить. Михаил сделал большой глоток. Горло обожгло. Водка теплом разлилась по желудку, ударила в голову. Закуски не было.

– Ты как у немцев транспортом разжился? – спросил лейтенант, затягиваясь «Беломором».

– Сбили, шел к своим. А тут колонна немецкая транспортная, позади нее – бронетранспортер. Я за деревом залег. Водитель с пулеметчиком облегчиться захотели. Остановились совсем рядом – даже двигатель не выключили. Ну я их и застрелил. Хотел сначала пешим, да соблазнился – броня все-таки, да и быстрее, чем ногами.

Лейтенант засмеялся:

– Ага, летчики ножками не привыкли. Им или летать, или ездить. Жалко, что у немцев «Опель-капитана» не оказалось.

– Это что еще такое?

– Машина легковая.

– За броней спокойнее.

– Аэродром твой где, летун?

– Пятидесятый ближнебомбардировочный авиаполк, командир – Иванов. Базируется под Тулой, недалеко от Болохова.

– Далековато!

– У тебя связь с полком есть?

– Откуда? Только через посыльного. Я взводом командовал, да командира роты три дня назад снарядом убило. Я теперь – ротный, а в роте всего сорок человек осталось. Связиста нет уже три недели.

– Хреново.

– Еще как хреново, Сергей. Комполка говорил, что приказ есть – летчиков, вышедших из немецких тылов, сразу в свои полки отправлять. Правда, сам я этого приказа не видел и тебя до утра бы оставил, да только днем немец головы поднять не дает. Где шевеление заметят, сразу бьют из пулеметов да из минометов. Так что дам я тебе сопровождающего – и иди в штаб полка. Сахно!

Откинулся брезентовый полог, показалась голова солдата:

– Я!

– Отведи летчика в штаб полка.

– Слушаюсь.

– Ну давай, летчик, иди. Летай, бомби этих гадов. Сильно давят, продыху нет.

– Спасибо, лейтенант.

Михаил вышел из тесной землянки и направился вслед за солдатом.

– Закурить не будет, товарищ летчик?

– Извини, не курю.

– Жалко.

Дальше шли молча. Выбрались из траншеи, затем – перелеском, потом – полем. За ним показались избенки какой-то деревушки. Сахно направился к одной избе, стоявшей в центре.

– Стой, кто идет?

От забора отделилась тень часового.

– Так то ж я, Сахно. Ты чего, Алексей, не узнал?

– А как я тебя узнаю, когда темно?

– Хватит болтать, я вот товарища летчика привел к командиру полка – командир роты приказал.

– Так комполка спать уже лег – время-то позднее.

– Буди. Я его с рук на руки сдать должен.

– Он двое суток на ногах – пожалеть мужика надо.

– Тогда к начальнику штаба.

– Это можно. – Часовой прошел в избу. Отсутствовал он минут пять, а когда вышел, махнул рукой: – Заходите, товарищ летчик!

Михаил зашел в штаб. Часовой провел его к одной из дверей, постучал. Услышав разрешение войти, распахнул дверь, и Михаил перешагнул порог.

За столом сидел худой, смертельно усталого вида капитан с темными кругами под глазами.

– Здравия желаю, товарищ капитан! Разрешите представиться – младший лейтенант Борисов. Был сбит вчера при выполнении боевого задания, вот – вышел из вражеского тыла.

– Вышел – это хорошо, это ты молодец. Документы.

Михаил протянул документы. Капитан внимательно их изучил, кивнул удовлетворенно и вышел из комнаты. Вернулся через четверть часа.

– Телеграфировал в штаб дивизии, сказали – есть такой полк, только связи с ним нет. Завтра утром полковой комиссар в политотдел дивизии едет, вот с ним и отправишься.