Пилот-девица

К слову, один из этих товарищей – со смешной фамилией Федотик и совершенно несмешными глазами головореза-практика – еще совсем недавно служил на знакомом Василисе авианосце "Царь Иван Третий".

Он рассказал муромчанке, что корабль все-таки не пережил Наотарский конфликт.

Да, в тот знаменательный день гремучий тандем василиска и Василисы парадоксальным образом спас "Ивана Третьего". Последний смертоносный импульс джипсианского гразера не достиг реакторов корабля, потому что бедовый инопланетянин резко "газанул" и выдернул авианосец из-под удара. А затем уже Василиса помогла "Ивану Третьему", убив василиска – который требовал от двигателей запредельной тяги, что обещало привести и к взрыву носовой реакторной группы, и к разлому корабля из-за перегрузок.

Но через несколько дней джипсы "Ивана Третьего", почти подготовленного к буксировке с орбиты Ауруши прочь, все-таки добили. Это случилось во время большого сражения, в которое был втянут весь Экспедиционный Флот и прикрыть поврежденный авианосец было нечем. Две группы озверевших гребешков набросились на "Ивана Третьего", словно голодные пираньи, и все-таки развалили его пополам, стреляя из скорострельных рентгеновских лазеров внутрь огромных пробоин, полученных кораблем в предыдущем бою.

Конечно, большая часть экипажа смогла спастись. Но вот спасти корабль не было никакой возможности.

Федотик близко к сердцу принимал гибель родного авианосца и пытался забыться в работе.

– Так откуда, вы говорите, Василиса Емельяновна, происходит этот опасный пират, Иеремия Блад? Из Луизианы?

Василиса кивала – она уже трижды рассказывала всё, что знала. И показывала дареное зеркальце с монограммой. И даже нашла трость, похожую на трость Иеремии Блада, в каталоге дорогих аксессуаров – слоновая кость, ручное исполнение, восемьсот терро.

За всеми этими делами – подкурсами, собеседованиями, свидетельскими показаниями и часами в роли подопытной мартышки и художницы – у Василисы совершенно не оставалось свободного времени.

Лишь иногда она позволяла себе поваляться в соленой ванне с пеной или поглядеть "Первый Женский". К вопросу о пене и женском – спецжурналиста Станислава Стеценко она больше никогда не встречала и ничего о нем не слышала.

Однажды, в Москве, где она была на пешей экскурсии вместе с другими девчонками с подкурсов, Василиса увидела на лавочке, прямо возле Чистого пруда, что на Бульварном кольце, Герду – девушку с глазами цвета аквамарина (или девушку, как две капли воды на Герду похожую.)

День был дождливый и холодный. Герда сидела на лавочке и грела руки о стаканчик с капуччино. На стаканчике – логотип ближайшей закусочной быстрого питания. Дымчатые волосы Герды были забраны в конский хвост, а воротник зеленого кашемирового пальто поднят.

Лицо Герды уже не было таким убийственно-печальным, каким запомнила его Василиса, когда та, пьяная от горя, рассказывала зрителям свою историю. Оно было стылым, как ноябрьский воздух. Чу! Вдруг в кармане у Герды задрожал телефон. Девушка поднесла к уху трубку. Вмиг выражение ее лица переменилось – нежданно на нем расцвела улыбка, в которой были и надежда, и ожидание грядущего счастья.

И Василиса улыбнулась вместе с Гердой...

Домой Василиса все-таки написала – переборов гордость, обиду и детское желание быть взрослой.

Написала в тот самый день, когда на практических занятиях первого курса она впервые подняла в воздух старенькую "Малагу". (Пусть и в присутствии инструктора, пусть и при автопилоте, включенном в режим ассистента, но все-таки – сама, занимая место первого пилота!)

"Дорогие мои тятя и братцы! Пишу вам я, ваша дочь и сестрица Василиса Богатеева. Я жива, здорова, сыта и устроена во всех своих потребах, брегома нашими богами и затейницей-судьбой. Живу в достатке, близ стольного града Москвы, отца городов русских..."

Василиса написала практически обо всем, утаив разве что свое знакомство с дядей Толей, месяцы в зверинце у "Алых Тигров", охоту на василиска в кратере вулкана, работу в Прибежище Душ имени Счастливой Звезды, нападение джипсов на Наотар, бегство из Риты на монорельсе, чувственные дни в гостинице "Ипподром" и предательство Стаса, а также космический бой авианосца "Царь Иван Третий" с джипсами и беседы с акселерированным василиском. Зато она немало места посвятила изучаемым предметам, портретам одногруппниц и одногруппников, а также рассказам про московитские обыкновения.

"А в мовницу они тут ходют не по четвергам и не по субботам, а каждый день, по утрам. Да и мовница зовется у них "баней", "сауной", а иногда "душем". Встают же по утрам они не с петухами, а с будильником, который есть штука зело зловредная и ненадежная..."

Ответа она ждала с замиранием сердца.

И дождалась – не прошло и трех месяцев, как курьер почтовой службы "Муромская скорая" принес ей пухлый пакет. Василиса сразу узнала крупный, округлый почерк старшего братца Николы.

"Несказанно рады, милая сестрица наша, изобилию и преуспеянию твоему! И хотя тятя велел передать, что гневаются, также велел передать, что простил и великодушно ждет в гости свою Василисушку... "