Читаем Пикассо полностью

Пренебрежение, выказанное британскими властями, не помешало ему посетить четвертый конгресс, состоявшийся в Риме в 1955 году. Он провел в Италии четыре дня, выполняя обязанности, связанные с проведением конгресса, при этом он выкроил время для посещения Сикстинской капеллы.

<p>Семья</p>

Не слишком привлекательная, выкрашенная в розовый цвет вилла «Ла Галуаз», расположенная на испещренном земляными террасами холме неподалеку от Валлориса, была выбрана Пикассо из-за отсутствия более подходящего жилища. Два низких тутовых дерева, достигавших фронтона здания, бросали тень на маленькую террасу. Однако несколько унылые комнаты виллы обеспечивали достаточно пространства для Франсуазы и незадолго до этого родившегося у них сына Клода. В конце сада находился гараж, где рядом с «Испано-Суиса», единственным автомобилем, которым он всегда гордился, стоял подаренный ему американским другом «Крайслер». После многолетних поисков самого себя первый сын художника, Пауло, обосновался в селении у залива Жюан и, будучи страстным любителем-водителем, часто выполнял роль шофера отца, когда требовалось подменить Марселя.

В 1949 году, спустя два года после рождения Клода, на свет появилась дочь. Ввиду страсти отца к голубям ее назвали Палома[4].

В семью вскоре вошел также маленький щенок-боксер Ян, который занял свое место на картинах вместе с детьми, играющими с матерью. После приобретения новой собаки, первой после Казбека, продолговатых очертаний афганской овчарки уже не найдешь более на полотнах Пикассо. Округлые личики детей на картинах чем-то напоминали круглую мордашку курносого Яна.

Пикассо всецело погрузился в семейную жизнь. В эти годы он создает много картин и рисунков, на которых дети, одетые в яркие одежды, увлечены игрой, беззаботны и веселы. Он принимал участие в их играх и создавал для них игрушки из кусков дерева, на которые наносил несколько мазков кистью. Он вырезал также из картона фигурки людей и животных, раскрашивал их и придавал их лицам такие забавные выражения, что они становились героями сказок не только для Клода и Паломы, но и для взрослых. Он испытывал такое же наслаждение, как и когда-то ранее в Ле-Трамбле с Майей, а еще раньше с Пауло. Он даже придумывал сюжеты, которые пытался воплотить, используя детскую мебель. Пауло вспоминал один расстроивший его случай. Перед тем как уложить сына в кроватку, отец взял его игрушечную машину. Утром ребенок обнаружил, что вся машина раскрашена в яркие цвета. На сиденьях появились нарисованные подушки, а пол машины раскрашен квадратиками. Ко всеобщему удивлению, Пауло, увидев машину в новом виде, расплакался оттого, что она испорчена — ведь в машинах никогда не бывает пола, сделанного из квадратиков.

Летом близлежащий к Валлорису пляж превращался в место всевозможных забав. Утреннее купание затягивалось до полудня. Пикассо обучал Клода плаванию, показывал ему, как корчить рожицы. Все друзья, отдыхавшие у залива Жюан, знали, что в определенные часы Пикассо со всеми домочадцами можно найти на пляже, и потому к обеду на берегу собиралась большая компания, которая затем направлялась в расположенный тут же на берегу ресторанчик, после чего художник возвращался в свою студию в Валлорис.

<p>«Человек с овцой». «Религиозное» искусство</p>

Чтобы завершить свою коллекцию в замке Гримальди в Антибе, Пикассо решил включить в нее скульптуру «Человек с овцой». Но с ее передачей возникли трудности, и Пикассо в отчаянии отказался от своего намерения. Вместо этого он предложил ее муниципалитету Валлориса. Поначалу члены муниципалитета настороженно отнеслись к этой идее. Испытывая некоторую тревогу, они поинтересовались, что это за скульптура. Когда им разъяснили, что она похожа на человека с овцой, один из членов совета, кузнец, произнес: «Жаль, что это просто еще одна скульптура». Однако, выслушав доводы, они пришли к выводу, что сделанная из бронзы фигура уже сама по себе представляет ценность. К тому же имя ее автора поможет привлечь в город туристов. И они с благодарностью оценили жест Пикассо, хотя и выразили опасения, когда автор сказал, что он хотел бы видеть ее поставленной где-нибудь на площади, чтобы дети могли лазать на нее, а собаки облюбовывать ее всякий раз, когда им захочется.

Предложение было принято, и скульптуру установили на центральной площади Валлориса. На церемонию открытия прибыл один из руководителей коммунистической партии, Лоран Казанова, а также многочисленные друзья художника, и среди них Поль Элюар и Тристан Тцара. В знак признательности город провозгласил Пикассо своим почетным гражданином.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии