Пик из Эхтера

- Прошу тебя, хоть раз в жизни - скажи Правду, а не то, что я желаю услышать… Или то, что позволено сказать, - поднял на неё печальный взгляд паренек.

Мышка невольно потянулась к его кандалам желая прикоснуться к нему, но Пик успел отстраниться. Понимая, что больше нет смысла всё скрывать, она тяжело вздохнула.

- С самого первого дня нашей встречи, я могла уничтожить тебя, - опустив руки, откинулась на спинку сиденья публицистка.

- Так зачем же всё это… - запнулся паренек, ибо Сиберия, потянувшись к потайному ящику под креслом сидения, достала листок бумаги, литеру со сломанной засечкой и его утерянную рубашку с капюшоном в день приезда дорогих гостей в Эхтер.

- Я была там и всё видела, - протянула она эти вещи Пику.

Он принял их из её рук и уставился на мышку вопросительным взглядом.

- Даже не зная твоего имени я поняла, что Ты - другой! В отличии от всех - ты не используешь других для достижения своих целей, какими бы громкими именами они не были прикрыты…

С этими словами Сиберия протянула ему ключ:

- Ты свободен! Вот твой второй шанс…

Мышонок дрожащими руками принял ключ от цепей.

- Свобода, лишь иллюзия! - вымолвил Пик и поспешно вылез из кареты задом наперед.

- Простишь ли ты меня!? – спросила девушка, чуть выглядывая из окошка.

- Я!? Лучше задайся вопросом: «Простишь ли ты сама себя!?» - ответил вопросом на вопрос мышонок.

Не дожидаясь ответа, он повернулся к карете спиной, а лицом к Отчиму Дому. Спустя несколько песчинок карета тронулась и только следы от колес на сырой земле, остались, как упоминание о том, что здесь произошло.

========== XXX «Я же простая мышь!» ==========

- Что теперь?! – тихо раздался голос позади мышонка.

- Я начну всё с начала, - отвечал Пик, не оборачиваясь, прекрасно узнав голос мышки. - А ты, что здесь делаешь, Малия?!

- Я живу неподалеку, как и моя подруга – помощница публицистки. Она беспокоилась о тебе, как и я…

- Спасибо ей, и тебе за излишнее беспокойство, – тихо отвечал мышонок, открывая кандалы ключом и поспешно избавляясь от них.

- Я здесь не для этого. Я желала спросить…

- Я свободен! – перебил её паренек и сорвал с себя плащ и камзол.

Распрощавшись с верхней одеждой, он скинул дорогую рубашку и выбросил её в грязь, где этим предметам роскоши, явно ему не принадлежавшим, было самое место. Затем по-прежнему не оборачиваясь, Пик облачился в свою старую рубаху без рукавов.

- Не знаю, как у тебя, Малия, но у меня есть те, ради которых я должен продолжать работать…

- Как?! Неужели теперь, когда ты знаешь Правду, сможешь вот так запросто со всем этим свыкнуться? – хотела задеть его за живое девушка, но Пик снова перебил её.

- Правду?! Правда у каждого своя… С самого нашего рождения мы по кирпичику возводим её вокруг себя глухой стеной. С возрастом огораживаясь рвом Невежества, воздвигаем Башни Высокомерия, и на самую высокую из них ставим Шпиль со словом «Правда». Достаточно кому-то бросить тень в нашу сторону, мы кидаемся на него Войной, и ведем её до конца… Так что есть Правда - как не наша Гордыня?!

- Пик, я…

- Или ты думаешь, что, печатая эти листовки, мы изменим Мир к лучшему!? Или кто-то, прочитав их, кинется бороться со Произволом Власть Имущих!? Ты, как и я, знаешь, какие сейчас безучастные мыши… Биться головой о стену и кидаться со высокого обрыва в бездонную реку - себе лишь хуже. Этим ты ничего не изменишь…

- Твоя жизнь – твой Выбор! – ответила коротко Малия, печально провожая его взглядом. – Похоже я все-таки в тебе ошиблась, и ты ничем не лучше тех, кто наплевал на свою Жизнь…

- Слушай ты! – вскипел мышонок, резко обернувшись на девушку.

«Не знаю, кем ты себя возомнила, но раскрой наконец глаза пошире и взгляни на Мир, каков он есть! В нем нет места правде, честности, добру - всем правит жестокость и алчность!

Каждый день я только и слышал: «Сынок держись – всё наладиться!» или «Не стоит завидовать тем, кто нечестен на руку, они рано или поздно получат по заслугам!».

Но знаешь, что Малия, наблюдая за ними со стороны, я видел, как шло время и кара так не настигла этих негодяев! Наоборот, их дела шли в гору, они обзавелись семьей, у них уже дети, которые в отличии от нас – простых мышей, никогда за всю свою жизнь не будут знать, что такое нужда и голод! Поэтому не смей корить меня за то, что я не пытаюсь что-либо изменить в своей жалкой ничтожной жизни!»

Пик так увлекся, что и не заметил, как перешел на крик, переходивший в хрип. Если бы не проливной дождь, он наверняка переполошил всех соседей, но сейчас на его истошные крики чуть высунула носик лишь его мама. Слова сына, брошенные вот так с горяча, сильно тронули её сердечко, и она поспешила скрыться внутри домика-норки.

- Я вовсе не считаю, твою Жизнь ничтожной, - тихо прошептала мышка, но оказалась неуслышанной разгоряченным парнем, который махнул на неё рукой и поспешил оставить этот отрезок жизни позади.

Демонстративно развернувшись к ней спиной, Пик решив более не оборачиваться, направился прямо себе в дом, где его уже заждались любящие родители.