Пик из Эхтера

Дрожащей рукой Сиберия занесла грифель карандаша над местом подписи, и хотела уже начертить своё имя. Но тут, в самый последний момент, не в силах возразить голосом, Пик смог дотянуться до листка одной рукой, и выхватил его.

- А-ну отдай! - зашипел Монри, убирая ногу с шеи Пика, который ловко подмял «Признание» под себя.

Перевернувшись лицом в пол, мышонок полностью лег на него. следом за этим последовал сильный пинок крыса, от которого бедолага отлетел в сторону.

Сиберия тут же кинулась к листку, чтобы подписать его и тем самым поскорее прекратить его муки. Но то, что она увидела, заставило ужаснуться.

Только сейчас Граф, со стороны наблюдавший за всем этим «представлением», вышел из тени и наступив ногой на листок, прохрипел:

- Лучше, я бы и сам не сыграл, - поднял он Признание с поставленным Пиком собственной кровью крестиком, в месте для подписи.

- Что?! - ужаснувшись, подняла на него глаза Сиберия.

Задыхаясь от ужаса, с мокрыми от слез красными глазами, с рассеченным лицом, по которому стекала кровь, в изорванном платьице, сплошь в грязных отпечатках рук Монри, девушка встретилась взглядом с Графом, полным наслаждения от зрелища, что «сыграла» для него его любимая марионетка. Только сейчас осознав, какую роль во всем этом отводилась ей, Сиберия кинулась к Пику, который перестал корчиться от боли.

Не веря в то, что только что услышал, паренек, не моргая уставился в мышку широко распахнутыми глазами, в которых читалась непомерная боль и жалость.

- Пик прости! Я не знала! Я не хотела… Не желала… Пик?! - протянула она к нему руки, сидя на коленях.

Не желая оттягивать неизбежное, Граф пару раз хлопнул в ладоши. Тем самым подозвав возникших из неоткуда солдат, которые быстро стали скручивать Преступнику руки за спину.

- А теперь послушай меня, малыш, - вцепился он когтями в подбородок мышонка, чтобы тот поднял на него потускневший взор.

- Ты подписал три года каторжных работ на рудниках… За это время ты, надеюсь одумаешься и примкнешь к нам… А пока запомни, скажешь хоть слово и твоя мать, отец, брат пойдут следом за тобой - пожизненно! И все вы будете жить вместе, пока смерть не разлучит вас, - прорычал он прямо в лицо мышонку, и чтобы тот не позабыл его Наказ, оставил напоследок «напоминание» когтем на правой щеке Пика.

- Уведите его! – громогласно приказал Граф, слизывая кровь с пальца.

Затем, выпрямившись во весь рост, перевел взгляд на Сиберию, чей вид не мог его не порадовать. Опустив, совершенно опустошенные от горя глазки, прижимая к груди жутко ноющую ручку, мышка пребывала в отчаяние и беспомощности, продолжая сидеть на каменном полу, таком же холодном, как и сердца тех, кто окружали её.

- Умничка стрекозка, ты прирожденная актриса… Твоя милая мордашка, снова сослужила нам отличную службу, - бросил напоследок Кукловод, брезгливо погладив её по головке. – А теперь утри сопельки, да приоденься получше, будем ждать тебя на Суде.

После чего оба крыса, преисполненные гордости и удовлетворения своей силой, удалились, оставив в конец разбитую Сиберию наедине со своими слезами, разрываемыми на куски сердцем и душой, от осознания того, что её уже не в первый раз, вот так использовали. А после, как простую тряпичную куклу, с которой наигравшись всласть - бросили в «дальний ящик», до следующего «представления», которым казалось не было конца.

========== XXXV «Смерть ему!» ==========

Время медленно клонилось к полудню. Стоял выходной день, а значит про все заботы и тревоги будней можно было позабыть. Пребывая в некоем тревожном состоянии, шел по улочкам пригорода Тар. На протяжении всего дня он никак не мог выбросить из головы мысли о судьбе друга детства – Пике, которого с прошлой «развеселой» ночи, в которую тот втянул его - не видел и не слышал.

Решив раз и навсегда развеять все тяжелые думы, паренек, потирая пару шишек на затылке, направился к дому друга и уже спустя полчаса стоял у порога.

- А Пик дома?! – постучал он в дверь, и тут же на пороге появилась крайне обеспокоенная мать мышонка, чьи глаза говорили, что она долго плакала.

- Что случилось?! – проглотил Тар ком в горле при виде столь замученной горем мышки.

- Пик… Мой сынок… Он пропал, - проскрипела женщина и Тару ничего не оставалось как рассказать ей всё, что знал.

«И вот он, посреди ночи прокрался на территорию комбината и исчез на проходной. С тех пор я больше его не видел…»

Закончил своё повествование Тар, которого мышка заботливо пригласила в дом и даже налила травяного супа.

- Я думал, он вернулся еще ночью…

- Нет Тарсий, он не возвращался, - отвечала печально мама мышонка, которая еле сдерживалась, чтобы снова не пуститься в слезы. – Кушай сынок, не стесняйся…

- Спасибо, я не голоден, - вежливо отклонил угощение Гость, бросив быстрый взгляд на внутреннее убранство дома и худобу её обитателей.

- Похоже Пик не преувеличивал, когда говорил, что его Семья дошла «до ручки» - промелькнула мысль у Тара в голове, и он сжал кулаки, коря себя за то, что не особо верил другу.