Пик

Веселье было в самом разгаре. Уж Рольф умеет устраивать дни рождения (не то что я и мама). В нашу студию набилось семьдесят пять человек: родители, дети, учителя из школы, соседи, люди из маминого книжного, адвокаты из Рольфова офиса... В прошлом году Рольф пригласил дрессировщика с собачками, а до того — укротительницу змей (герпетолог Герда, близнецы были от нее без ума), которая принесла с собой целый чемодан живых змей, ящериц и черепах.

В этом году роль гвоздя программы была отведена мне — по меньшей мере так мне показалось, едва я переступил порог.

— Я тебе говорила, он успеет!

— И я говорила!

Горошки побросали подарки и схватили меня за ноги. Прибежали обниматься мама и Рольф. Я в такси пообещал себе, что ни за что не заплачу, — но куда там, едва я их всех увидел... А народ стал хором петь «С днем рождения!».

Когда шум немного поулегся, мама утащила меня в кухню — узнать, как я себя чувствую. Я сказал, что устал и что суставы ноют.

— Ты похудел.

— Еще бы!

Она еще немного посмотрела на меня, снова обняла:

— Я рада, что ты снова дома. -И я.

— Значит, ты не дошел до вершины.

— Откуда ты знаешь?

— Джош звонил. Просил поздравить тебя с днем рождения.

О-го-го, это было впервые в жизни!

— А где он?

— Не сказал, где-то на горе. Связь была плохая. Как в старые добрые времена.

— Еще бы, — сказал я. — Мне, конечно, надо было самому позвонить, но я хотел сделать вам сюрприз.

— Тебе это отлично удалось, — сказала мама. — Я не верила, что ты успеешь, а вот Горошки все повторяли, что обязательно успеешь.

— Как здесь все нынче... Я хочу сказать, это ничего, что я вернулся?

— Да что ты, твоя история с небоскребом уже забыта, и мы с Рольфом стараемся, чтобы она так и осталась забытой.

— Стараемся? В смысле?

— Ну, есть такая женщина по имени Холли Анджело, может быть, ты ее знаешь...

— Ой-ой!

— Она все время вокруг нас ошивается.

— Прошу прощения.

— Да ладно тебе. Она мне даже чем-то нравится, а близнецы так и вовсе от нее без ума. Рольф? Ну, Рольф ее терпит. Мы уговорили ее не писать про твой поход на Эверест. Это снова поднимет старую историю с небоскребом, а это нам не нужно, особенно теперь, когда ты вернулся. Будет лучше, если мы...

Тут Рольф открыл дверь на кухню. Выражение лица у него было извиняющееся.

— Пи-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-ик! Холли оттолкнула его в сторону и набросилась на меня в своем ярко-розовом брючном костюме, ядовито-зеленом шарфе и с красной дамской сумочкой размером с небольшой чемодан. Я не стал сопротивляться, даже сам ее обнял. Я, признаться, был рад ее видеть.

Выпустив меня из объятий, она заговорщицким взглядом оглядела кухню, словно искала притаившихся шпионов.

— Я слышала, тебе не удалось зайти на вершину, — прошептала она. — Мне очень жаль.

— А ты-то как узнала?

— Я говорила с Джошем несколько раз за последние дни. Что-то наш Джош в последнее время стал много болтать. Раньше за ним такого не водилось.

Холли обрушила свою «сумочку» на кухонную стойку, снова оглянулась, вынула из «сумочки» газету:

— Завтрашний номер.

Заголовок на развороте гласил: САМЫЙ МОЛОДОЙ ПОКОРИТЕЛЬ ЭВЕРЕСТА, текст Холли Анджело. Две полосы, цветные фотографии — точнее, кадры из снятого мной видео. На самой большой фотографии у шеста на вершине сидели Сунджо, Йоги и Яш.

— Думаю, тут материала на целую книгу, — сказала Холли. — Я уже говорила с Сунджо. Он передавал тебе привет и поздравлял с днем рождения. А еще он сказал тебе большое спасибо за подарок, который ты подарил ему и его сестрам.

Я улыбнулся.

— Кстати, что это было? — спросила Холли.

— Так, пустячок, — сказал я. — Отлично. Пойду пообщаюсь с народом.

Рольф посмотрел на меня, словно не узнал.

Я поговорил с парой-другой гостей, посмотрел подарки близнецов, заметил в углу Винсента — сидит один, наверное, собирает материал, он же писатель. Я не ждал его видеть. Мы его всегда приглашали, но он никогда не приходил.

— Спасибо, что пришли. Какая неожиданность, — сказал я.

— Да я собирался уходить уже, а тут ты, — сказал он. — Кажется, последние несколько недель у тебя были интереснее обычного.

— Вижу, вы прочли блокнот.

— Да, и кстати, недурно написано. К сожалению, однако, мы имеем только начало и часть середины. Ты, конечно, заполнил целый блокнот, но я не могу зачесть тебе задание. В рассказе еще должна быть кульминация, конец и развязка. А так как их нет...

— А у меня есть второй блокнот, — сказал я. — Насчет кульминации я не уверен, но у истории есть конец. В некотором смысле. Что же до развязки, то она имеет место быть вот прямо сейчас, в буквальном смысле.

Я обвел рукой студию. Винсент улыбнулся.

— Еще бы, понимаю.

— Нормально, если я закончу завтра утром?

— Да, конечно. Я буду в школе до полудня. Учебный год закончился и срок сдачи задания прошел, но, думаю, мы сможем сделать исключение с учетом обстоятельств.

Винсент встал.

— Повторю, это недурно написанная история. Ты неплохо все закрутил. Я с большим интересом узнаю, чем дело кончилось.

Я СИЖУ У СЕБЯ В КОМНАТЕ, дописываю второй блокнот.