Пифия

Противостояние доктора и Стратега тем временем неумолимо приближалось к развязке. Незаметно подкравшийся к доктору Палач выбросил перед собой руку и схватился за обрез. В тот же миг Гончая услышала щелчок ружейного бойка. Только щелчок! Без выстрела. Док сейчас же спустил и второй курок, но боек вновь щелкнул вхолостую.

Гончая вспомнила, как удивилась щедрости Стратега, когда он приказал одному из телохранителей отдать ей свой автомат, кстати, автомат отобрали, когда она вернулась из башни, но у нее остался дробовик Шерифа. А ничего удивительного в поступке Стратега на самом деле не было. Он с самого начала знал, что обрез не выстрелит, потому что это по его приказу Палач выдал ей испорченное оружие или разряженные патроны.

В отличие от нее док еще ничего не понял и продолжал жать на спусковые крючки. Палачу это надоело, и он дернул обрез на себя, чтобы вырвать его из рук доктора. Но не вырвал. Так и не выпустивший оружие док повалился вперед и напоролся грудью на нож в руке Палача.

– Зачем? А если потребуется медицинская помощь? – воскликнул Стратег и бросился к соскользнувшему на пол доктору. – Эй, док, как вы?

Но смертельно раненный человек смотрел только на Гончую. Он что-то прошептал. Женщина разобрала только слово «сама». Стратег понял и того меньше.

– Что он сказал? – спросил он и не к месту добавил: – Уф, как же здесь жарко.

Гончая не стала дожидаться, когда ему ответят. Тем более что Палач с одноглазым подрывником, Стратег и оба его телохранителя уставились на умирающего. Резким движением она выдернула правую руку из проволочной петли. В следующее мгновение охранник слева вскрикнул от боли и выпустил ее руки. Второй оказался не столь расторопен и поплатился за это.

Пока Гончая валялась без сознания, подручные Стратега отняли у нее дробовик и выгребли все патроны из карманов. Но она предполагала подобное, поэтому не стала прятать в кармане шило, которое выломала из перочинного ножа одноглазого, а засунула в манжету своей рубашки. На то, чтобы выхватить припрятанное в рукаве шило, Гончей потребовалось меньше секунды. Первым делом она проткнула шилом ладонь охранника, а когда тот с криком отшатнулся от нее, вогнала стальной стержень в горло следующего.

Не тратя времени на то, чтобы вытащить шило из раны, Гончая развернулась к ближайшей двери. Но Палач уже летел к ней. Он начал двигаться еще до того, как она вырвалась из рук охранников. Чтобы распахнуть дверь кабины и вывалиться наружу, требовались не секунды – мгновения. Но в распоряжении Гончей не было даже их. Сейчас бросившийся наперерез Палач собьет ее с ног, а потом навалятся и все остальные.

И тут произошло невозможное, чего она, тем более предвкушающий скорую расправу Палач, никак не могли ожидать. Лежащая на инструментальном ящике нога Шерифа соскользнула вниз и оказалась на пути Палача. Гончей даже показалось, что Шериф сделал это осознанно, чего, конечно, не могло быть. Но что бы ни произошло на самом деле, Палач споткнулся о выставленную Шерифом ногу и плашмя грохнулся на пол, попутно приложившись лбом об стенку кабины.

Это произошло ровно в тот момент, когда Гончая нажимала на дверную ручку. Дверь распахнулась без всякого усилия с ее стороны, и в кабину с шипением ворвался густой спертый воздух. У Гончей перехватило дыхание, настолько непривычной оказалась атмосфера снаружи, и она, оступившись на обледеневшем пороге, вывалилась из кабины.

Сугроб, в который она упала, смягчил падение, а холод облепившего лицо снега подействовал отрезвляюще. Через мгновение Гончая уже вновь стояла на ногах.

– Остановите ее! – надрывался в кабине Стратег, но она плевать хотела на его крик.

«Я бегу, милая!» – мысленно крикнула Гончая, надеясь услышать в ответ голос дочери. И она его услышала.

Мама! Спаси меня! Червь совсем близко!

* * *

Приближения гигантского червя Гончая не заметила – на это была способна только Майка, зато обнаружила, что вагон с авиационными бомбами, где Стратег запер девочку, находится чертовски далеко. Видимо, пока она валялась без сознания, дрезину отогнали от вагона.

Гончая на глаз прикинула расстояние. Видно было плохо. Окружающие предметы расплывались перед глазами, хотя на ней не было противогаза. Может, это из-за налипшего на лицо снега? Гончая промокнула рукавом глаза и мокрый лоб, но лучше от этого не стало. Если она не ошиблась, до вагона было почти в два раза дальше, чем до недостроенной высотки, где находилась огневая позиция снайпера. В два раза дальше! Да еще по глубокому снегу!

Однако снег на путях оказался не таким глубоким, как можно было предположить. Ноги на бегу проваливались в него лишь по щиколотку, а кое-где из-под снега даже проглядывали железнодорожные шпалы. Очень странно, когда они ехали на дрезине, Гончая не заметила никаких шпал. Зато она хорошо помнила, что почти на всем протяжении пути дрезина разгребала снег своим носовым плугом.

«Значит, его стало меньше», – пришла неожиданная мысль.