Пифия

На станциях радиальных линий, где они пересекались с Кольцевой, традиционно собиралась самая разношерстная публика. Но Белорусская, соседствующая практически со всеми серьезными фракциями, занимала среди них особое положение. Здесь можно было встретить и представителей Ганзы, и красных, и анархистов, и жителей Полиса, и фанатиков Рейха, и, конечно, мошенников, контрабандистов и отпетых бандитов. Помимо откровенных небылиц, сплетен и слухов, люди несли с собой последние известия из разных уголков метро, среди которых порой попадалась весьма ценная информация. Средоточием всех этих баек служил местный бар, Гончая и прежде не раз наведывалась сюда.

Сейчас ее острый опытный взгляд сразу выделил в пестрой толпе двух ганзейских стражей порядка в сером камуфляже и тройку фальшиво горланящих песни фашистов. Красных, к счастью, не оказалось. Не хватало еще, чтобы между ними и фашиками в баре вспыхнула драка. Гончая обратила внимание на какого-то сектанта в ярком балахоне, оживленно спорящего с двумя немолодыми людьми, сидящими рядом с ним. Она хотела продолжить привычно оценивать обстановку, оглядывая и другие столики, но в последний момент ее что-то остановило. Компания выглядела подозрительно, причем отнюдь не из-за сектанта, а из-за его собеседников. В них было что-то нарочитое, какая-то фальшь. Через секунду Гончая поняла, что именно ее насторожило. Спутники сектанта не походили ни на торговцев, ни на бандитов. Они вообще ни на кого не походили! Хорошая и достаточно дорогая, по местным меркам одежда, но явно с чужого плеча. Ладони без ссадин, синяков и мозолей, какие бывают только у людей, не занимающихся грубой физической работой, например у чиновников станционной администрации. Но Гончая поспорила бы на что угодно, что эти двое не из местных или иных управленцев. Тогда кто они?!

Девочка, жмущаяся к ее левому боку, дернула Гончую за руку.

– А почему у тех дядей на висках нарисованы книжки?

– У каких дядей?

– На которых ты смотришь.

«Книжки? Ну, конечно! Книжки!»

Только из опасения привлечь к себе внимание Гончая не хлопнула себя ладонью по лбу. Татуировка с изображением раскрытой книги на виске являлась отличительным знаком браминов Полиса, этих хранителей бесполезных и никому, кроме них самих, не нужных знаний разрушенного мира. Но что заставило этих двоих сменить длиннополые халаты браминов на гражданскую одежду и отправиться на чужую станцию за несколько перегонов от Полиса? И кстати, как девчонка разглядела их татуировки?! Оба собеседника заметного в толпе сектанта сидели в тени, Гончая подумала, что они специально выбрали эти места, где не только татуировки на висках, но даже лица различались с трудом.

– Как ты узнала про рисунки у них на висках? – спросила у девочки Гончая.

Вопрос удивил малышку. Она изумленно вытаращила глазенки.

– Увидела. А разве их нет?

– Есть. Но как ты… Впрочем, не важно.

Гончая быстро обвела взглядом и остальных посетителей. Они могли оказаться кем угодно. Именно такие личности обычно и собирались в баре на Белорусской. Знакомых, не считая Калгана – местного бармена, не заметила. О Калгане на Белорусской, да и за ее пределами, ходила дурная слава, и Гончая знала, что вполне заслуженно. Помимо содержания бара, он не брезговал скупать краденое, приторговывал запрещенной на Кольце «дурью» и под огромные проценты одалживал деньги-патроны нуждающимся, а для выбивания долгов содержал целую свору охочих на расправу отморозков.

Гончая поразмыслила, чем ей может грозить очередная встреча с ним, и решила, что ничем. Ее имени Калган не знал, рода занятий тоже, а за те несколько раз, что она побывала в его заведении, вряд ли даже запомнил ее лицо. При таком количестве посетителей удержать в памяти каждого просто физически невозможно. Можно входить.

Ганзейские солдаты как раз освободили место, и Гончая, взяв за руку малую, решительно направилась туда. Стол стоял напротив барной стойки, а Гончая предпочла бы расположиться где-нибудь в углу, но выбора не было – угловой стол занимали брамины со своим наряженным в балахон чудаковатым собеседником. Зато она смогла, не вставая и не привлекая лишнего внимания, сделать заказ.

– Два чая и свиную отбивную с грибами! Чай сразу!

Пока заваривался чай, Гончая прислушалась к разговору за соседним столиком. Похоже, там разгорались нешуточные страсти.

– Господь вернет любимых чад на путь истинный и приведет в отчий дом! – воскликнул наряженный в балахон сектант.

– Это мы уже слышали, – устало заметил ему один из браминов. – Но нас интересуют конкретные люди. Понимаете? Конкретные! Когда они придут? Сколько нам еще ждать?

– Все в руках господа! Только он знает…

– Что значит, только он?! – оборвал сектанта другой брамин. – Мы специально приехали сюда ради этой встречи! А вместо этого вы кормите нас слухами, которые нам и так известны! Скажите прямо: вы знаете этих людей?!