Пятый уровень

— Я переоделся и собирался было пойти в стриптиз–клуб, но. неожиданно почувствовал, что мне становится плохо. Сердце сжимало словно тисками. Я схватился за край скамьи в церкви и пытался перевести дух. Я надеялся, что приступ скоро пройдёт, но. с каждым мгновением мне становилось всё хуже и хуже. А потом. пол начал уходить из–под моих ног. Я почувствовал, что куда–то проваливаюсь. и через мгновение упал. Увидев над собой лицо взволнованного Айзека и почувствовав, что я не могу пошевелить ни рукой ни ногой. Более того, я не мог вымолвить ни одного слова. В общем, я решил, что умер. Эта мысль утвердилась во мне, когда я увидел над собой склонённое лицо. Это было лицо мужчины, который стоял рядом с Айзеком и которого тот по непонятной причине просто не замечал. Я запомнил каждую чёрточку на лице этого человека — продолжал негромко рассказывать Парк, под всё более возрастающий интерес присутствующих, — это был очень необычный человек. Ему было приблизительно столько же лет, сколько и мне. Одет он был в странную одежду. Такую можно было увидеть на картинах, изображающих средневековье. С высокими воротниками, со всякими кружевами, со странными пуговицами, если их вообще можно так назвать. На ногах были странные чулки и что–то очень похожее на наши туфли. Одежда была очень поношенной, но, несмотря на это. впечатляла богатством узоров. У него была большая седая борода и короткие усы. Лицо было в морщинах, но просто впечатляло своим уверенным видом и каким–то необычным выражением. возможно, это было то, что раньше называли «благородством». На голове у него не было ничего. Волосы были длинные и спутанные. Они были наполовину седые, наполовину чёрные. Часть из них лежала на спине, а часть спускалась с двух сторон по груди, и доходили почти до самого пояса. А глаза, глаза были ярко–голубого цвета и излучали какой–то непонятный свет.

— Я умер? — этот вопрос я задал существу, которого вначале принял за своего ангела… хотя почему принял? Возможно, так и есть? Возможно. Именно его милости я обязан тем, что остался в живых, в доме у Мандрыги. Во всяком случае, другого объяснения у меня нет.

— В ответ, — продолжал рассказывать проникновенным голосом Парк, интригуя своим рассказом всё больше и больше, — этот человек поднял правую руку и тут. я увидел, что у него с указательного пальца течёт кровь. Его палец кровоточил, и это обстоятельство дало мне сразу осознание того, что передо мной явился. святой.

— Кто ты? — я не произносил эти слова вслух, но, тем не менее, святой услышал их. А вслед за этим я услышал его слова. Его первые слова. Святой говорил на очень странном английском языке, но, тем не менее, я ясно понимал все его слова.

— Ты служишь в церкви, названную моим именем, Джонатан, но не знаешь этого. Этого не знает никто. Как и многого другого!

— Святой Генрих! Вот кто это был! Я был уверен в своём предположении, хотя ни разу до этого не слышал о таком святом.

Едва я об этом подумал, как снова раздался голос святого.

— Твоё время пришло, Джонатан! Следуй за мной! Я умер, и меня отведут в рай. Эта мысль, а скорее

всего, надежда, жила во мне. Хотя я не мог не понимать, что за свою отвратительно проведшую жизнь не заслуживаю ничего, кроме чистилища. Я закрыл глаза. Мне казалось, прошло всего лишь одно мгновение, когда вновь раздался его голос:

— Открой глаза, Джонатан!

Я послушался его голоса и открыл глаза. Место, где мы оказались, было очень похоже на церковь. Я стоял посередине огромного каменного зала. Над моей головой высились четыре малых купола и один большой. Купола была стеклянные. На каждом из них я видел странную линию, которая пересекала купол от одного края к другому. Все линии были серого цвета. Едва я об этом подумал, как святой подошёл ко мне и дотронулся кровоточащим пальцем до моей груди. Меня словно прожгли раскалённым железом. Я закричал.

— Джонатан, — снова раздался голос святого, — подними голову и снова посмотри на купола!

Я послушался, поднял голову. и был поражён.

— Что? — сенатор не выдержал, — что там было?

— Теперь я видел четыре серые линии. На одном малом куполе я увидел вместо серой — жёлтую линию. Я пытался понять, как такое может быть, когда снова услышал голос святого Генриха:

— Это первый уровень зла! Отныне ты сможешь видеть его! Ты так же будешь видеть то, что поможет тебе понять — как с ним бороться.

— А что означают остальные линии? — спросил я у святого.

Святой Генрих поднял руку и, указывая на малые купола, — произнёс:

— Четыре линии — это четыре уровня зла. У каждой есть свой цвет. Ты можешь видеть только цвет первой. Остальные ты сможешь увидеть и понять только в этом святилище.

— А пятая линия на большом куполе? — сенатор, который, наверное, как и все остальные, находился под сильным впечатлением от рассказа, снова перебил Парка. Тот в ответ кивнул.

— Этот же вопрос я задал святому Генриху.

— И что он ответил?

— Джонатан, — сказал святой Генрих, пятая линия на большом куполе указывает на пятый уровень зла. Тайна пятого уровня сокрыта от всех и всего. Даже мне. не дано его видеть.