Пятый угол

— Очень смешно. — фыркнул Градов, направляясь к машине. — Тебя постоянно окружают мужики. То Волокитин, то капитан, который вызывает не меньше вопросов, чем этот — кивнул он в сторону дома, — Михаил. А ты еще интересуешься: ревную я или нет. Да черт возьми, Катька, я любого готов свернуть в бараний рог, лишь бы… — взмахнул док рукой.

— Эй, Кость, ты такой смешной, когда злишься. Я тебя обожаю. Хочешь покажу прям сейчас как?! — подмигнула я ему, приспуская бретель сарафана.

Костя облизнул губы, сжал кулаки и скомандовал:

— Быстро в машину.

В первые секунды меня словно парализовало, будто мои ноги приросли к земле и сейчас напоминали больше корни дерева. Все же сделав над собой усилие, я устроилась в автомобиле и Градов, резко дав по газам, помчался в обратный путь. Ехали молча, я то и дело поглядывала на него, отмечая, что Костя слишком сосредоточен на дороге, а руки напряжены так, что кажется он сейчас раздавит руль. Стрелка на спидометре приближалась к опасной цифре, если учесть, что мы движемся по бездорожью.

Неожиданно, когда мои мысли сфокусировались наконец-то на красках, что были нанесены на цветочную палитру за окном, «Тайота» внезапно затормозила, поднимая клубы пыли.

Градов вышел из автомобиля и размашистым шагом направился в мою сторону, а я сидела как болванчик и единственное, что могла делать, так это переводить взгляд с простирающихся полей на Костю.

Он, не разводя церемоний, открыл дверцу и выдернул меня наружу. Не произнося ни слова, подхватил под колени и усадил на капот, сам же протиснулся между моих ног и, не давая мне время на раздумья, впился своими губами в мои.

Его губы обжигали, словно искры бенгальских огней, язык, почувствовав себя хозяином, нагло вторгся в мой рот, где весьма изощренно принялся проделывать сумасшедшие фортели.

— Костя, — оторвавшись от него, прохрипела я, пытаясь остановить эту безумную карусель в моей голове.

— Катя, заткнись ради бога, — процедил он и, сорвав с себя футболку, вновь прижался ко мне.

Его руки блуждали по моему телу, норовя забраться в самые укромные места, отчего я всхлипывала и начинала прерывисто дышать.

— Да пошло оно все к дьяволу, — пробормотала я, скидывая с себя сарафан.

Язык Кости проделывал извилистый путь от моего уха вниз, не забывая останавливаться на стратегически важных участках тела. Едва он коснулся сосков, мое тело рефлекторно выгнулось дугой, а руки уперлись в прохладный металл автомобиля.

Эта просто сладкая пытка, издевательство какое-то. Сотни огней похожих на звезды мельтешили перед моими глазами, а горизонт стал больше напоминать нечто искривленное и мутное, словно я смотрела на него через запотевшую линзу фотокамеры.

Больше всего на свете мне хотелось принадлежать этому мужчине. Не испытывая стыда, я потянулась к ремню его брюк и достаточно быстро справилась с ним, несмотря на то, что руки плохо слушались.

— Док, а вдруг кто увидит… — даже не спрашивая, а скорее констатируя данный факт, произнесла я.

— Не увидит, — еле-еле ответил он, оторвавшись от ласк моего живота. — По пути нам встретилось только одно средство передвижения и то — телега с сеном.

Эти слова стали отправной точкой, спусковым механизмом: я уверенно расстегнула молнию на его брюках и сделала то, что давно хотела. Прикоснулась к сосредоточению желания, просовывая руку под белье. Костя вздрогнул, лишь почувствовав мои пальцы на своем теле, а я немного напряглась… ммм… на ощупь впечатляет…

— Тебе помочь? — шепнул док мне на ухо, усмехнувшись.

— Сама справлюсь, — игриво подмигнув, спрыгнула я с автомобиля и опустилась перед ним на колени, окончательно стягивая лишнюю одежду.

Градов несвязно выругался сквозь зубы, стоило только моим губам прикоснуться к его опаляющей кожи, а я похвалила себя мысленно за храбрость. До мушек в глазах хотелось доставить этому мужчине удовольствие, хотелось самой насытиться им до икоты, стать еще ближе, еще роднее.

Не выдержав долго этой пытки, хотя мне казалось, что пороха в пороховницах и моего запала хватит, чтобы довести все до конца, Костя приподнял меня и снова поцеловал, на сей раз в поцелуе было больше нежности, чем дьявольской страсти. Он почти невесомо касался губ, обводя их языком, прикусывал еле ощутимо. И словно одурманив мой рассудок, ловко стянул с меня трусики и подхватил под колени, резко войдя.

— Люблю тебя, — сорвалось с его губ. — Катя, я люблю тебя больше жизни.

А у меня не было сил, чтобы ответить. Меня вообще здесь не было, весь мой рассудок и чувства улетели куда-то в космос, оставляя за собой светящуюся линию, как делают звезды, когда срываются с небес. Я ощущала лишь амплитудные толчки Кости, ощущала свою наполненность и то, как безумное чувство преданности, любви, нежности растекается по моим венам.

Никогда подобного еще не было со мной. За все двадцать восемь лет, я ни разу с таким остервенением не отдавалась мужчине, и лишь сейчас пришло понимание — я никогда так никого не любила.

— Ты жива? — раздался голос Кости около моего уха, и я почувствовала, как он нежно прикусил мочку.