Пятый неспящий

Звук повторился снова – и тут уж она встрепенулась. Поднялась на подушках, села прямо, вслушиваясь в ночь. Сомнений быть не могло – за окном стреляли! То, что она слышала, было звуком выстрела!

Не успев задуматься о том, что делает, Римма Ринатовна свесила ноги с дивана, встала на здоровую ногу и, опираясь еле-еле на больную, держась за мебель, поковыляла к окну. Боль в ноге снова дала о себе знать, но Римма Ринатовна мысленно приказала ей убираться к черту. Она должна дойти и увидеть, что творится на улице!

О том, что увидит перед собой лишь глухой забор, Римма Ринатовна как-то не подумала.

Между тем выстрелы все продолжались.

«Неужели никто, кроме меня, ничего не слышит?» – думала Римма Ринатовна. Похоже на то. Никто не переполошился, не бежал вниз по лестнице, не спрашивал, что происходит.

Добравшись наконец до окна и отодвинув штору, женщина увидела, что ошиблась. Никакой перестрелки не было. В темном ночном небе расцветали яркие цветы – красные, зеленые, фиолетовые. Соседи запускали новогодний салют. Римма Ринатовна поспешно приоткрыла окно и теперь отчетливо слышала голоса.

– С Новым годом! – скандировал мужской голос.

– Ура! – радостно вопила какая-то женщина, и ей вторили другие голоса – мужские, женские, детские.

Судя по всему, там, на улице, было полно народу. Люди! Выходит, они все-таки не одни! Там, за забором, сейчас не меньше десятка людей, и Римме Ринатовне даже казалось, что она различает знакомые голоса в толпе. Ей нужно срочно туда! Необходимо выйти, поговорить с кем-то, попросить о помощи!

Не обращая внимания на усиливающуюся боль в ноге, она направилась к выходу из комнаты.

Где-то на краю сознания билась мысль, что происходящее не вписывается ни в какие логические рамки. Новый год отмечали почти две недели назад, кому могло понадобиться снова праздновать его наступление? Допустим, празднуют старый Новый год, но он наступит только тринадцатого января, а сегодня двенадцатое.

Сама не понимая, как ей это удалось, Римма Ринатовна доковыляла до холла, вцепилась в ручку входной двери, принялась отпирать ее. С громким щелчком открылся один замок, за ним поддался и второй. Римма Ринатовна толкнула дверь от себя и почти вывалилась на крыльцо.

Раннее утро – было около пяти часов – встретило ее ледяным холодом. Будто какое-то большое животное резко выдохнуло ей в лицо студеным ветром, коснулось щек стылыми лапами. Она глубоко вдохнула, впустив в себя стужу, и громко закашлялась. Полная луна по-прежнему ярко освещала округу, как и много ночей до этого. Звезды, утопленные в сине-черный бархат небес, перемигивались друг с другом.

И больше ничего. Тишина и темнота. Ни звуков салюта, ни чьих-то шагов по хрустящему снежному насту, ни всполохов, ни разноголосого хора. Ночь поглотила все, слышалось лишь ее собственное тяжелое дыхание.

– Что такое? – прошептала Римма Ринатовна, отказываясь понимать происходящее.

Она стояла на пороге своего большого красивого дома, который так мечтала построить. Судорожно вцепившись в косяк, снова и снова пыталась уловить хоть какой-то звук. Возможно, пока она добиралась до двери, соседи перестали запускать фейерверк и сейчас расходятся по домам? (Молча? Не произнося при этом ни единого слова?)

Нужно остановить их!

– Эй! – что есть мочи завопила она. – Кто-нибудь! Помогите!

Нет ответа. Никто не приблизился к воротам, не спросил, что у нее случилось. Не ответили, потому что отвечать было некому. Поселок был по-прежнему пуст. Голоса и салюты ей почудились. Или она сходит с ума? Отказываясь в это верить, Римма Ринатовна кричала и звала, почти не понимая смысла собственных слов:

– Отзовитесь! Откликнитесь хоть кто-нибудь! Чтоб вас! Я же знаю, что вы там! Я слышала!

На плечо опустилась чья-то рука, и она заголосила еще громче – от неожиданности и страха, резко дернулась и едва не свалилась на пол. Подошедший не дал ей упасть, обхватив за плечи.

– Тетя Римма, что с тобой? Кого ты там увидела?

Перед ней стояла племянница. Лицо недоумевающее, перепуганное. Под глазами – темные круги, как у панды. Губы дрожат.

Римма Ринатовна хотела было ответить, но не смогла. Вместо этого она уронила голову на плечо Регине и заплакала.

Та охнула, но не оттолкнула, прижала к себе крепче. Стала гладить по голове, приговаривая что-то утешительное, ласковое. Римма Ринатовна никак не могла справиться с собой и перестать. Слезы лились и лились, в горле, надорванном криком, хрипело и булькало.

Племянница кое-как изловчилась и захлопнула дверь. Тем временем подоспела и Роза: слетела с лестницы, чуть касаясь ступенек, подбежала к матери и тетке.

– Дверь запри! – отрывисто бросила ей мать.

Роза защелкнула замки и помогла довести Римму Ринатовну до дивана.

– Принеси воды! И пустырника, – прозвучало новое распоряжение, и через пару минут Роза возникла в комнате со стаканом в одной руке и флакончиком в другой.