Пятый Аспект. Часть 1

Три сотни пандаренов обитали в одном поселении, хотя это и не походило на любой из городов Азерота. У селения пандаренов не было собственного названия и границ. Их круглые одноэтажные хижины из крепких веток, покрытые тростниковыми крышами, располагались достаточно далеко друг от друга. Пандарены объясняли это собственной свободой. Соседи селились в ста шагах от последующего дома. Таким образом, пандарены заселяли почти весь остров, исключая его прибрежные зоны. Выросшие дети пандаренов (которые, кстати, росли невероятно долго) могли выстроить собственное жилище или пристроить к боку родительского дома собственную хижину. Чаще всего так и случалось. Может быть, именно поэтому дома пандаренов и отделяло приличное расстояние — учитывая, бессмертие и плодовитость черно-белых медведей вокруг родительского воздвигалось иногда больше десяти хижин.

— Почему круглые? — как-то спросила Джайна.

— Острые углы привлекают злых духов, — ответил Хейдив.

В центре хижины из гладких речных камней выкладывался круглый очаг, над которым вешали букеты из высохших или живых цветов и трав. Дым от тлеющих трав помогал от болезней, дарил мудрость в принятии решений или позволял общаться с Древней Матерью. Все зависело от набора использованных трав. Только лекари знали секретное, правильное соотношение трав для того или иного букета. Выше всего на свете пандарены ценили Жизнь, подаренную каждому в Азероте Древней Матерью, и лекари Пандарии достигли небывалых высот в борьбе за сохранение этой жизни.

Белый пляжный песок еще долго светлел между вековых сосен, чьи стволы, будто храбрые защитники, ровным строем теснили морское зло. Трудно было поверить, что в глубинах безмятежного океана может скрываться что-то опасное.

Джайна нагнала Шайю. К тому времени короткие волосы и одежда девушки высохли, и ничто не напоминало о досадном купании.

— Шайя, — тихо обратилась к пандаренке волшебница. — Я не хотела напугать тебя. Море… Оно такое прекрасное, прохладное. Почему оно так пугает?

— Я не сержусь на вас, леди Джайна. Вы не пандаренка, и не можете знать всей нашей истории. Пандарены не селятся у морских берегов и не купаются в море, таковы наши традиции. Мы чтим память погибших, только поэтому иногда едим морскую рыбу. Речную можно есть чаще, но, как правило, она мало кого привлекает.

Джайна с тоской вспомнила прохладные воды, которые манили к себе, звали окунуться в знойный полдень.

— Прошло много лет с тех пор, когда дети моря в последний раз появлялись на берегах Пандарии, — продолжала Шайя. Она колебалась. — Я не могу запретить вам купаться в море. Просто будьте осторожны. Насколько я знаю, опасность несут только штормовые волны. Когда море спокойно — оно может быть безопасным. Но я не уверена.

Джайна вздохнула.

— Пожалуй, мне лучше воздержаться.

— Благодарю за понимание, — улыбнулась Шайя. — В такие жаркие дни я вожу детей к горной реке. Ее воды безопасны. Может, она и вам приглянется?

Пандария оказалась совершенно круглым и практически плоским островом. Лишь острая макушка единственной горы накрывала юго-запад острова длинной холодной тенью. Солнце в своем путешествии за день по небосклону на некоторое время пряталось за этой узкой скалой, видной в Пандарии отовсюду.

— Кстати, как вы зовете эту гору? — спросила Джайна.

— Бронзовая.

Сейчас, когда из-за спрятавшегося солнца края горы горели янтарем, она казалась монолитом, вылитым из бронзы. Под воздействием какого-то странного мимолетного чувства Джайна даже остановилась.

Но тут завопили хором четверо маленьких пандаренов, и это тут же отвлекло Джайну.

— Липа серебристая начала цвести! Липа!

— Мам, липа цветет!

Среди облезших, потрескавшихся от времени сосновых стволов маленькое аккуратное деревце, клонило к земле длинные ветви, покрытые мелкими серыми бутонами. Деревце больше походило на иву, чем на липу. Других таких же деревьев по близости не было.

Дети бурно выражали свой восторг, но к самому деревцу ни на шаг не приблизились. Шайя выглядела озадаченной.

— Это большое событие, — пояснила она Джайне, — когда начинает цвести липа серебристая. Ее мед самый вкусный и самый редкий в Пандарии. По традиции, девушка, которой юноша принесет соту серебристого меда, не может ответить отказом на предложение руки и сердца. Как только липа отцветет, начинаются свадьбы. Это большая редкость, что мы увидели ее сейчас, — оглянулась еще раз на деревце Шайя. — Обычно, деревья появляются только ночью.

— Деревья появляются? — переспросила Джайна.

— Ай, мама!!

Младший медвежонок, хныча, повалился на спину.

— Хайди, расскажи леди Джайне, — сказала она старшему сыну, пока вытаскивала колючку из лапки плачущего младшего сына.

Мальчик во все глаза глядел на деревце и не сразу услышал материнскую просьбу.

— Хайди! — повторила Шайя.