Пятое измерение. На границе времени и пространства (сборник)

Мой друг сидел, не уходил,
бубнил, как эхо.
И не было взаимных сил,
чтоб он уехал.

А я сидел, а я кивал,
мне было плохо.
Пока он все-таки не встал —
простор для вздоха…

И я, с избытком широко,
раскрыл окошко:
мол, воздух зимний и покой —
не так, мол, тошно.
И отвратительный комок
из одеяла
в пододеяльнике, как мог,
расправил…
Стало

мне легче, тише, я остыл…
И было небо
рассветно-красным и пустым.
Сон сном и не был.

Хотел я выскользнуть в окно
и, в одеяле,
взлетел как целое одно
на пьедестале.

Но воздух зимний охватил
нагое тело,
и я упал на пол без сил.
Такое дело.

Не узнавал себя в зеркальном
отраженье…
Как труп я на полу лежал,
как в пораженье.

Тогда приблизилось Оно —
не черт, не ангел, —
как будто бы влетел в окно
пришелец наглый.

Он был невидим, ощутим,
брезглив, печален —
не шестикрылый серафим,
а так – начальник…

И Он за член меня схватил,
как для упора.
И потянул, но отпустил
довольно скоро.
К моей груди Он приложил
как будто руки,
проник между костей и жил
с чутьем хирурга.
И было мне в Его тисках
совсем не больно,
когда б не жалкий этот страх:
мной – недовольны…
Я перед Ним лежал как труп,
не в силах всхлипнуть…
И Он нащупал во мне куб,
паралле… пипед.
И Он шкатулочку извлек,
чуть-чуть натужась…
тогда пустой мой кошелек
заполнил ужас.
Как будто бы я сейфом был,
комодом, шкафом…
А Он мне дверцу отворил,
полез за шарфом
или за чем-нибудь еще,
понастоящей…
И вот – нашел иль не нашел?..
задвинул ящик.
И впечатленье таково,
по удаленьи:
во мне лежала вещь Его
на сохраненьи…
Поковырявшись, Он исчез,
как снявши мерку,
и за окном шуршал, как лес,
ища тарелку…

Ах, что же сделал Он со мной?..
догадка тщится. —
С моей единственной, родной,
Его вещицей?

Кто это был?! Проверка, сон,
предупрежденье?
профилактический ремонт?
иль вновь рожденье?

Он удалил или принес?
вложил иль вынул?
вернул, почистив?.. – вот вопрос!
не только символ.

Лежал я, тая, не дыша, —
вершилось дело:
со мной творилася душа,
во мне болела.

Я гладил: Есть или не Есть?
в груди, за дыркой?..
И принимал Ее как Весть,
а не как пытку.

Я прижимал Ее, как тать…
И мы уснули.
Как будто бы хотели взять…
а нам – вернули.

Памяти Высоцкого