Пятница, 13 число (сборник)

Молчание.

(Петру Ивановичу.) Может, он деньги уже получил – позже всех пришел, а теперь перед нами дурака валяет.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ (достает портмоне, раскрывает) . Вот портмоне… пустой… Странно всё: в фойе ни души, водитель этот, телеграмма… Как будто вредит кто-то. Да, Петр?

Петр Иванович молчит.

(Ёжится.) Сыростью потянуло.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Серой.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Что – серой?

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Серой потянуло.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Вот ты иронизируешь, и все мы посмеиваемся над суеверием, и правильно делаем, но все не так просто. Что-то есть.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Есть! Есть, Володь, конечно, есть. Никто не спорит.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Что? Где?

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. В природе что-то есть. Во времени исчезают люди, потом появляются в том же месте через много лет, а для них прошли минуты. В пространстве исчезают самолеты, корабли. Летающие тарелки постоянно. Человека ударят по голове, он потом начитает говорить на незнакомом языке.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. На каком-нибудь древнем языке.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Может, и на древнем.

ПЕТР ИВАНОВИЧ (встает) . Товарищи!

Игорь Алексеевич дергает головой.

Братья и сестры! Я предупреждал, что они начнут искать нечистую силу и найдут на свою голову. На свою, но не на вашу. Расходитесь, пока не поздно. Женщина-красавица, коммунистка?.. Просто лицо хорошее. Уходи немедленно. Все расходитесь! Расходитесь, товарищи!

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Садись.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Кто был ничем, тот станет всем!

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Садись.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. От каждого по способности, каждому по потребности!

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Садись.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Суеверие – опиум для народа! (Садится.) Вот до чего довели страну.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Я не знаю, опиум или не опиум, но у меня соседка двадцать лет изо дня в день на ночь оставляет немного еды домовому.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Дура!

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Доктор наук.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Образованная дура!

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Что интересно! Утром тарелка пуста.

Игорь Алексеевич незаметно крестится.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Мужа надо кормить лучше. (Игорю Алексеевичу.) Телеграмма какая-нибудь старая, пиджаки перепутал. Позвони жене, пусть посмотрит в другом костюме. Вы же не коммунисты, у вас много костюмов.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Кстати, я обещал жене позвонить и не позвонил. Спасибо, что напомнил.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Ему сон был, что ты до своей никогда не дозвонишься… Никогда.

Владимир Николаевич встает, отходит в сторону, набирает номер.