Пятеро и бэби

Кейт кивнула. Ее внимание с живых собеседников переключилось на Бэби. Та только что продемонстрировала пример работы самой новой программы — прототипа искусственного интеллекта.

— В каком-то смысле. Я сама еще не могу в это поверить. Бэби, просканируй память и ответь — какую программу ты использовала для ответа на предыдущий вопрос?

Бэби отозвалась почти мгновенно. На лицах Роберта и Джои было написано любопытство — впрочем, отец оставался задумчивым, а сын едва сдерживал восторг, в то время как Джоди явно раздирали скука и злость одновременно.

— Потрясающе! Я добилась своего! — Кейт бросилась на шею к Роберту. — А все ты и твои дети!

Роберт не был так уж в этом уверен, но высказывать сомнения, когда Кейт в его объятиях? Да ни за что! К сожалению, в присутствии детей на большее рассчитывать не приходилось.

— Я рад, что этот вечер принес хоть что-то хорошее, — Роберт в ответ сжал ее плечи.

Их взгляды встретились, и в глазах Кейт он с легкостью прочитал признание и благодарность за другую часть этого вечера. Он улыбнулся, увидев, что губы ее приоткрылись, словно моля о поцелуе.

— Значит, я была права! — самодовольно провозгласила Джоди, глядя на взрослых. Роберт вскинул голову, осадил дочь взглядом.

— Так, достаточно, юная леди! Что ты позволяешь себе? Сию же минуту извинись!

Джоди сделала попытку скрестить с ним взгляды, но потерпела поражение. Она надулась и, пожав плечами, буркнула:

— Извините.

Роберт неохотно выпустил Кейт из объятий и устроился в кресле напротив детей.

— Итак, попробуйте начать с начала, но только без фокусов.

Джоди колебалась, глядя то на Кейт, то на отца:

— Что, при ней?

— Это дом Кейт. Вы без приглашения вторглись в него. Она имеет право знать — почему.

— Мама больна. Этому ее… мужу мы не нужны. Мы слышали, как он говорил маме, чтобы она отослала нас к тебе. Еще он сказал, что надеется, что ты нас у себя и оставишь. А мама даже не сказала, чтобы мы возвращались. Просто отослала нас — и все.

— А почему вы не подождали меня в Нью-Йорке?

— А мы когда приехали, услышали, как Мэри тебе говорила, что не хочет с нами возиться, — бесстрастно отозвалась Джоди.

— Только мы не сразу смогли узнать у нее, куда ты уехал, — вставил Джои.

— А чего вы, собственно, ждали от Мэри после последнего случая, а? Вы же обвинили ее в похищении малолетних и отправили в тюрьму! Она вас очень любит, а вы ей платите гадкими проделками и дерзостью. Вполне понятно, что она теперь не хочет иметь с вами дела.

Изобразив недоумение, Джоди повела плечом.

— Мы вовсе не хотели ее обидеть.

— Очень хочется в это верить. Радуйтесь, если и Мэри вам поверит. Но факт остается фактом — вы оба делаете все возможное, чтобы вызвать у окружающих неприязнь к себе. Ну и получаете соответственно. Как аукнется, так и откликнется, слышали такое? — Роберт изо всех сил старался придать своему голосу жесткость, но на самом деле ему хотелось лишь одного — раскрыть объятия и прижать к себе детей. Они были жертвой той неразберихи, которую устроили из своей жизни их родители. Дети ничем не заслужили всего того, что им приходилось переносить. Если он не попытается хоть что-то изменить прямо сейчас, то уже очень скоро любые его действия превратятся в бесполезную трату времени.

— Посмотрите только, как вы обошлись с Кейт! Она ведь ровным счетом ничего плохого вам не сделала, а вы уже успели ее оскорбить. И где? В ее же собственном доме. Как, по-вашему, это правильно? — Его суровый взгляд безмолвно требовал от них ответственности за собственные действия.

Джои капитулировал первым.

— Извините. У вас классный компьютер. Я вообще обожаю компьютеры. Если я буду хорошо себя вести, вы мне покажете Бэби? — Лицо его не было столь ангельским, как у сестры, но когда он хотел, то мог излучать море обаяния.

Кейт улыбнулась. Ее до глубины души тронула страсть мальчика к делу всей ее жизни и его сходство с отцом.

— Если только папа не будет возражать, — отозвалась она.

Джоди увидела, как Кейт и Джои обменялись улыбками, и сердце ее защемило от ревности, как будто у нее на глазах кто-то уводил единственного близкого ей человека — единственного, на которого она могла в этой жизни рассчитывать. Нахмурившись, девочка заерзала в кресле, чуть было не крикнув этой женщине, чтобы та сейчас же исчезла. Потом перевела взгляд на отца — и похолодела. Он не спускал с нее глаз. Впервые за свои неполных двенадцать лет Джоди почувствовала, что он читает ее мысли. «И он знает, как мне сейчас плохо, — подумала Джоди. — Он все понимает». Роберт протянул ей руку. Девочка смотрела на нее, боясь поверить, что, несмотря ни на что, она ему нужна.

— Нотация окончена, — негромко произнес Роберт. Беззащитность и ранимость дочери вдруг стали так очевидны для него. Почему же он раньше не замечал в ней этого? То ли был слишком занят, то ли чересчур озабочен ожиданием очередной проделки близнецов, то ли вообще не давал себе труда проникнуть в душу девочки?

Она поднялась, по-прежнему неотрывно глядя ему в глаза.

— А наказание?