В пяти милях от предполагаемого поворота на Дом Анджело Натали сбавила скорость и начала внимательно рассматривать каждый подозрительный съезд с дороги, на которой появились многочисленные выбоины. К тому же она медленно, но неуклонно забиралась все выше и изобиловала неожиданными поворотами. Машин стало еще меньше, и иногда проходила целая минута или две, пока не попадалась встречная либо попутная.
Натали поехала еще медленнее и открыла окно. Это, конечно, могло быть игрой ее воображения, но воздух здесь казался другим. Похоже, в нем содержалось больше кислорода, и глубокие полноценные вдохи получалось все чаще. Густая сельва подступала с обеих сторон почти к самой дороге, прикрывая ее от начинавшего припекать солнца. Иногда из леса выныривала широкая быстрая река, бежала некоторое время параллельно дороге, а потом снова скрывалась среди густых зарослей.
Какой-то отрезок пути оказался прямым, и в это время Натали заметила нужный ей поворот. За ним начиналась покрытая гравием изъезженная просека, ширина которой была явно меньше двух полос. На ближайшем дереве висел указатель с небрежно написанными словами
Слегка успокоившись, Натали уже начала думать, что доедет до Дома Анджело без особых трудностей, и уверенность Натали росла с каждой милей.
Первое чувство тревоги появилось, когда она съехала на обочину, чтобы немного размяться и перекусить. За двадцать или двадцать пять минут, что она ехала по этой дороге, ей попалась всего одна встречная машина, но когда Натали выключила зажигание, за секунду до того как плотная тишина тропического леса окружила ее, она услышала нечто. Казалось, будто это скрип колес по гравию и едва уловимый гул мотора. Через мгновение все затихло. Было ли это просто эхом ее собственной машины? Возможно, решила она. Возможно, так оно и есть.
Натали быстро поела, прислушиваясь, не появится ли посторонний звук среди звона мошкары и птичьего щебета. Потом она сунула в карман швейцарский армейский нож, а из мешка достала охотничий нож и положила его на переднее сиденье. Всего лишь эхо, больше ничего.
Дальше дорога стала еще уже, но так же упорно шла вверх. С левой стороны, почти от самой обочины, круто поднимался поросший густым лесом склон горы, с правой находился почти такой же крутой обрыв. Появись встречная машина, разминуться было бы невозможно, кому-то пришлось бы сдавать назад. Натали вела джип, одновременно пытаясь сосредоточиться на дороге впереди и пыльной пустоте сзади. Отчасти от напряжения на трудном участке, отчасти от звука, который она слышала, Натали стиснула зубы.
Через мгновение доктор Рейес почувствовала толчок. Вероятно, на какое-то время она отвлеклась от зеркала заднего вида, потому что удар оказался для нее полной неожиданностью. Инстинктивно Натали нажала на тормоз, машину развернуло на сорок пять градусов и потащило к обрыву. Если бы она вовремя не утопила педаль газа и не вывернула влево руль, здесь все бы и закончилось. Джип подмял бортом кусты у подножия холма и подпрыгнул на корнях деревьев.
Еще не обернувшись, Натали поняла, что сзади Родригу Варгаш. Когда она взглянула через плечо и встретилась с ним глазами, он усмехнулся и помахал ей рукой.
Большой черный «мерседес» отстал на несколько футов, а потом снова ударил по «джипу». На этот раз увернуться было невозможно. Джип взмыл в воздух раньше, чем Натали отреагировала на удар, и невыносимо медленно полетел вниз, сквозь кусты. Первый удар о землю встретили колеса. Левое стекло разлетелось, дверцы распахнулись, и одна левая тут же оторвалась. Джип снова подпрыгнул, перелетев через невысокий куст, и, накренившись, едва не налетел на дерево. Пристегнутая ремнем и изо всех сил вцепившаяся в руль, Натали была абсолютно беспомощна.
Наконец, получив еще один сильнейший удар в левую часть бампера, машина перевернулась на правый бок и замерла. Колеса все еще крутились.
Первое, что осознала Натали, это то, что она жива — висит, пристегнутая к сиденью, в совершенно невероятной позе. С левого виска капала кровь. В воздухе стоял какой-то странный туман, вероятно, это надулась, а потом лопнула подушка безопасности. Правое бедро отозвалось пульсирующей болью, но руки и ноги, когда она попробовала ими пошевелить, слушались. Сильно пахло бензином — из пробитого бака или из поврежденной канистры.