Петр Великий и его время

Господствующий же класс увеличивал свои владения и доходы. В конце XVII - начале XVIII в. многие феодалы, в первую очередь родственники царя, его приближенные, получили большие пожалования землей и крестьянами в центре и южном Диком поле (к югу от реки Оки), Поволжье и Приуралье, на Украине и в других местах. Сотни тысяч крестьян при Петре I превратились из черносошных (государственных), дворцовых в крепостных. Нарышкины, родственники царя по матери, в 80 - 90-е годы XVII в. получили 6,5 тыс. крестьянских дворов. Фельдмаршал Б. П. Шереметев в начале следующего столетия имел в 19 имениях 6282 двора с более чем 40 тыс. людей. Нарышкины, Лопухины, Черкасские имели примерно по 10 тыс. дворов, другие 15 богатейших дворянских семейств - по 1 - 2 тыс. дворов, 50 семейств - по 500 - 1 тыс. дворов и т. д.

Современники (И. Т. Посошков, автор известной «Книги о скудости и богатстве», и др.) сообщают, что помещики так обременяли крестьян барщинными работами и оброчными платежами, что доводили их до крайней степени нищеты.

Сильно выросли казенные платежи. С населения, помимо подворной подати, введенной по реформе 1679 - 1681 гг. (вместо поземельного обложения), и косвенных налогов (кабацкого, таможенного и пр.), брали много других. В начале XVIII в. один за другим появились новые налоги, сборы: корабельные, рекрутские, драгунские, с бань и бород, постоялых дворов и перевозов, мельниц и лавок и многие другие. Один крестьянский двор должен был платить до 10 - 15 руб., иногда и более, в год. По данным за 1706 г., только на уплату двухгодичного оброка (1 руб. 69 коп. со двора) нужно было продать или около 7 пуд. свинины, или 11 баранов, или 85 кур.

От обнищания и разорения участились побеги «тяглых» людей. Сыск беглых крестьян и холопов, их возвращение владельцам приняли массовый, постоянный характер. Все это накаляло обстановку в стране.

То же происходило на окраинах, в том числе на Дону, куда непрерывным потоком тянулись потоки беглых. В почти 130 городках (станицах) Войска Донского проживало, вероятно, до 60 тыс. человек, в том числе немало беглых, бедных, обнищавших людей, кормившихся работой на богатых казаков, бурлачеством, наймом на Бахмутских соляных промыслах, случайными заработками. На Дону появились помещики и монастыри, которые захватывали там земли и угодья. Правительство чинило препятствия в рыбной ловле и заготовке леса на Дону около Азова, стесняло торговлю, требовало проведения переписи и возвращения беглых в те места, откуда они прибыли.

Донская казацкая старшина (наиболее богатые люди, командиры) постепенно превращалась в помещиков, торговцев, предпринимателей. Они решали все дела, не считаясь с мнением круга (общей сходки казаков), присваивали себе большую часть жалованья из Москвы. Тяготы же службы доставались бедноте (голытьбе), которую старшина беззастенчиво эксплуатировала.

На Дону стало развиваться земледелие. В хуторах работали беглые, всякие «бездомовные» люди на землях, принадлежащих «домовитым» (богатым) казакам.

В начале столетия классовые противоречия обострились чрезвычайно. Народные низы отвечали сопротивлением властям и феодалам, волнениями и восстаниями. По стране прокатился ряд сильных народных движений.

В 1705 г. началось восстание в Астрахани - крупном ремесленно-торговом городе в устье Волги. Здесь жило много ремесленников и торговцев, солдат и стрельцов из местного гарнизона (в том числе немало участников стрелецкого восстания 1698 г., сосланных в Астрахань), работных людей с рыбных и соляных промыслов и всякого нищего, «бездомовного» люда. Тяжелый труд, непосильные налоги, нищенские заработки, кабала у местных купцов и ростовщиков, насилия и издевательства военных начальников и астраханского воеводы Т. Ржевского с его приспешниками, взятки и поборы которых вылились в настоящую вакханалию, - все это привело к обнищанию местных жителей. В несколько раз выросли цены, начался застой в торговле и промыслах. Народ голодал. Солдат и стрельцов офицеры заставляли работать на себя, утаивали их жалованье. Грубый произвол и жестокость офицеров соперничали с тем, что позволяли себе местные гражданские власти во главе с Ржевским.

Обнародовали указ, запрещающий ношение бороды и русского платья. Среди астраханцев немалое число придерживалось вероучения раскольников, и новое распоряжение вызвало взрыв гнева. Чаша терпения переполнилась, толчок был дан. В ночь на 30 июня в местный кремль ворвались 300 солдат и стрельцов, и начались расправы с офицерами, чиновниками и прочими из русских и иноземцев; с их именами народ связывал свои страдания и лишения. Воеводу Ржевского нашли в курятнике, где он спрятался, вытащили и убили. От рук восставших погибло около 300 человек. Вся бедная и нищая Астрахань поднялась на борьбу.