Петр Первый. Император Всероссийский

– Графиня Мария Матвеева недавно прибыли-с ко двору… – доверительно прошептал он на ухо внимательно слушавшему Петру. Тот махнул рукой, повелев немедля представить ему дворянку. Через минуту Мария Матвеева склонилась в реверансе перед восхищенным царем. Вблизи девушка выглядела еще красивее – статная, высокая, со свежей кожей и ясными глазами, графиня сразу зажгла кровь Петра, и тот вновь ощутил давно забытый огонь в чреслах.

– Вы прекрасны, дорогая, – царь не сводил глаз со смущенной девушки, которая, впрочем, нашла в себе смелость открыто и искренне улыбнуться великому государю.

Новая любовница внезапно вернула ему радость жизни и укрепила под ногами царя почву, которая изрядно пошатнулась после того, как Екатерина изменила ему с Монсом. Петр даже в самых страшных мыслях не мог представить, что предательство жены так отразится на нем, – отныне ему повсюду чудились изменники и заговорщики, он потерял доверие даже к собственным детям, оградившись от них каменной стеной непонимания. Уязвленное мужское самолюбие царь компенсировал бесконечными балами и кутежами, во время которых не гнушался самыми прожженными шлюхами Петербурга.

Однако появление Марии значительно изменило жизнь Петра. Он много времени проводил с новой пассией – общение с ней приносило ему море удовольствия, ведь та была образованной, начитанной девушкой, свободно говорившей по-французски и владевшей умением развлечь царя в любое время суток.

Екатерина, узнав о новой фаворитке супруга, только устало вздохнула. По крайней мере, она почувствовала себя свободной: напряжение, в котором продолжал держать ее Петр, немного ослабло. Императрица начала спокойнее спать, не опасаясь, что безумный монарх однажды ночью пришлет к ней своих гвардейцев…

Гадать, какое наказание для нее мог бы придумать Петр, Екатерине не хотелось. Она слишком хорошо была осведомлена об истязаниях, которые царь изобретал для своих случайных любовниц и проворовавшихся придворных. После того как царица утратила благосклонность мужа, ее вполне могла ожидать подобная участь. Но счастливая звезда не подвела Екатерину и здесь – увлекшись Марией Матвеевой, Петр, казалось, забыл про свою венценосную супругу и с головой погрузился в новые отношения.

Впрочем, не забыл он и о делах правительственных. Деятельной натуре Петра претило сословие московских жителей, которые жили вольно и гуляли вместо того, что заниматься делом. Шатающихся без службы и занимающихся воровством людей, вносящих смуту в умы народа, царь не жаловал. Результатом его неприязни к ним стал указ, согласно которому все, физически дееспособные «свободные» холопы, должны были наняться к новым господам. Те, кто не мог служить в силу здоровья или просто не подходил хозяевам, подлежал ссылке на галеры.

Помимо этого, Петр велел провести ревизию, по итогам которой помещики, приказчики и старосты начали платить подушную подать не с земли, а с человека. Если срок выплаты задерживался, в деревни посылался отряд гвардейцев, и подать взималась силой.

Также царь распорядился дозволять владельческим крестьянам уходить в другие деревни на заработки исключительно после выдачи господского письменного разрешения, засвидетельствованного земским комиссаром.

Таким образом, помещики получили еще больше власти над крестьянами, забирая к себе в распоряжение имущество и даже личность своих крепостных.

Глава 19 Интриги Меншикова

Отстранившись от Петра, Екатерина незаметно для себя сблизилась с князем Меншиковым. Тот, в свою очередь, все чаще навещал опальную императрицу под благовидными предлогами. Петр смотрел на это сквозь пальцы. Ему было достаточно знать, что Екатерина боится сделать лишний шаг, чтобы не рассердить венценосного супруга, – приставленные к ней соглядатаи в полной мере информировали царя о каждом дне царицы. Женщина знала, что за ней следят, поэтому ее встречи с Меншиковым не выходили за рамки невинных бесед и прогулок по парковым аллеям.

– Совсем государь наш забыл о вас, матушка, – с притворным сочувствием однажды сказал Александр Екатерине, намекая на влюбленность монарха в Марию Матвееву. Та раздраженно отмахнулась от Меншикова веером и присела на каменную лавочку передохнуть. Они гуляли уже больше двух часов, думая каждый о своем. Императрица вспоминала то счастливое время, когда Петр любил только ее, и даже слегка завидовала новой фаворитке царя. Меншиков же упивался своим разочарованием: все его попытки укрепить свое положение при дворе привели лишь к потере статуса царского фаворита и массе сопутствующих проблем. Он видел, что одинокая и отвергнутая Екатерина тянется к нему, не находя более крепкого плеча, на которое могла бы опереться, но вместе с тем понимал, что сближение с императрицей приведет его прямо на плаху.

– Ах, Александр, как же тяжко жить в клетке… – отчаянно выдохнула Екатерина и с мольбой посмотрела на Меншикова. – Петр ограничил меня в средствах, запретил покидать дворец, практически не навещает меня… как же мне улучшить свое положение?