Петербуржская баллада

— Как-нибудь расскажу, — пообещала она, — когда-нибудь, когда мы сможем вновь доверять друг другу и говорить как… старые друзья. Тогда и откроем друг другу прошлое. А пока что… К делу.

Она протянула лист бумаги, где знакомым почерком было написано: «Таня передаст все на словах. Верь ей. Север».

— Назаров жив? — спросил Руслан, сжигая записку на пламени свечи.

— Нет.

— Ты?

— С ума сошел? — искренне возмутилась она.

— Как и кто, конечно, не расскажешь?

Она отрицательно покачала головой.

— Ясно, — вздохнул Руслан, — тогда рассказывай, что ты там должна передать мне «на словах».

— Надо съездить на «гастроли», — сказала она. — Есть несколько интересных тем, но возникла нехватка надежных людей. У Севера последнее время дела идут неважно… Вернее, дела-то как раз идут, но именно поэтому потихоньку-помаленьку большинство его доверенных людей плавно переселились в «Кресты». Он недоверчив к новичкам — ты это знаешь. Пользуешься проверенными, испытанными связями, но ведь такие люди — редкость. Это полностью исключает возможность внедрения «засланного казачка», но при таком интенсивном ведении дел, как у него, очень сильно сокращает ряды избранных. Проще говоря: на сегодняшний день таких людей у него практически не осталось. Приходится использовать резервы. Ты ему нужен, Руслан. Ты и твои ребята.

— У такого человека, как Север, плохих «тем» быть не может, а следовательно, и «табош» от дел солидный, вот только… Откуда он взял эту гадость о Федьке? Режь меня на части, но нутром чую, что это лажа!

— В Питере Север даст тебе кое-какие кассеты с записью разговоров Назарова с ментами.

— Исключено. Все, что происходит в здешнем УВД, я знаю и контролирую. Если бы к Федьке начали подкрадываться легавые, то я был бы первым, кто про это узнал.

— Север знает и это, — согласилась она, — да вот, к несчастью, и ментам такую весть сорока на хвосте принесла. Его не местные менты прессовали. И твое счастье, что дядя приглядывал за тобой прямо-таки с родственной заботой.

— Хороша забота, — хмыкнул Руслан, — за десять лет пару раз виделись да несколько раз по телефону общались. Луза был для меня здесь и папой, и мамой и дядей.

— Любить и заботиться можно по-разному, Руслан, — сказала она, — ты же знаешь, как относится к родственным связям воровской закон. А Север — идейный, «твердый» вор.

— Сколько ты с ним работаешь?

— Два года.

— Чем занимаешься?

— Это можно назвать «сферой развлечений». Сауны, гостиницы, ну и все такое…

— Понятно… Уж на кого-кого, а на тебя бы с роду не подумал. Как вы с ним познакомились?

— Руслан, давай об этом не сейчас, хорошо? — попросила она. — Не время и не место.

— Ладно, вернемся к делам, — пожал плечами он. — Что требуется от меня?

— Север хочет, чтобы ты со своими ребятами взялся за дело. По выполнении пятнадцать процентов тебе, тридцать пять — твоей бригаде. Сам понимаешь, что предложение выгодное.

— Сколько потребуется людей?

— Человек пять-шесть. Только надежных. По-настоящему надежных.

— Этим ты намекаешь, что мы тут изрядно «накосорезили», не выявив вовремя стукача? Обижайся не обижайся, но я до сих пор в это не верю.

— Поверишь, — вздохнула она, — это факты, и тому есть доказательства. Он переживал за мать, боялся, что она не перенесет, случись что с ним. На этом его мусора и сломали.

— Теперь уж точно не перенесет, — покачал головой Руслан.

— Он сам выбрал свою дорогу. Что лучше: он один или вы все?

— И все-таки зачем же так? Ведь можно было…

— Нельзя, — отрезала она, — на кону крупные дела, и играть в Штирлица не резон. К тому же стукач есть стукач. Ты воровской закон знаешь.

— Я-то знаю, а вот с чего ты в него так свято уверовала?

— С волками жить…

— Сумасшествие какое-то. Ты, и вдруг…

— Руслан, я же просила, — укорила она.

— Хорошо, хорошо… Когда нам в Питер?

— В городе надо быть через три дня. Кроме одежды, ничего брать не надо — Север обеспечит всем необходимым.

— На сколько планируется гастроль?

— Ориентировочно две-три недели. Как справитесь.

— Чем заниматься конкретно? Кражи? Налет? Я должен знать, как подбирать людей.

— Подбирай надежных. Остальное расскажет Север. Знаю лишь, что «мокрого» не предвидится. Для этого у него есть свои специалисты.

— Да, я уже заметил.

— Не убивала я его, Руслан, — она посмотрела в его глаза, — правда, не убивала. Человек со мной был, от Севера. Он после дела сразу отвалил, а я должна была с тобой переговорить.

— Тело-то куда дели?

— Не знаю.

— Сволочи вы все-таки!

— Не оскорбляй меня, Руслан, — попросила она, — от тебя я не хотела бы слышать подобное.

— У меня друга убили, — сказал он тихо, — а еще нескольких друзей сейчас допрашивают менты. А я с тобой здесь коньяк распиваю…

— Прости. Так уж вышло… У тебя ведь сегодня день рождения? Я знаю, что это жестоко…

— Почему-то получается, что все, что связано в моей жизни с тобой, жестоко, — вздохнул он и через силу улыбнулся. — Правда, если посмотреть на это непредвзято, то все пошло мне на пользу. Все, что я имею, чему научился, и даже то, кем я стал, все это я получил благодаря тебе.