Варвик. Вас безусловно переведут в церковную тюрьму. Во всяком случае, все то время, которое вы пробудете здесь, не колеблясь сообщайте мне сразу же о любой некорректности с их стороны. Я велю вздернуть любого хама. Набрать армию из одних джентльменов мы не в силах, но стремиться к этому обязаны. (Раскланивается.) Мадам... (Направляется к двери.)
Жанна (окликает его). Ваша светлость!
Варвик (оборачивается). А?
Жанна (не подымая на него глаз). Скажите, было бы лучше, если бы меня сожгли?
Варвик. Я уже говорил вам, что для правительства его величества это одно и то же.
Жанна. Нет. Для меня?
Варвик. А для вас это никому не нужные страдания. Нечто безобразное. Нет-нет, никак не лучше! Поверьте, в этом было бы нечто вульгарное, простонародное, отчасти даже глупое - умереть во что бы то ни стало, лишь бы поразить людей своим мужеством и выкрикивать с вершины костра проклятия.
Жанна (тихо, как бы про себя). Но ведь я-то сама из народа, я глупая... И потом, моя жизнь не такая красивая, как ваша - гладкая, прямая, тут война, там охота, празднества, красавица невеста. Что же останется на мою долю, когда я перестану быть Жанной?
Варвик. Бесспорно, особенно веселой жизни они вам не устроят, во всяком случае, на первых порах. Но, знаете, со временем всегда все улаживается.
Жанна (бормочет). А я не хочу, чтобы все улаживалось... Я не хочу дожидаться вашего «со временем». (Встает, как сомнамбула, глядя куда-то вдаль.) Вы представляете себе Жанну, которая доживет до того, когда все уладится... Жанну, выпущенную на свободу, возможно, даже прозябающую при французском дворе на скромной пенсии?..
Варвик (раздраженно). Но я же вам сказал, через полгода никакого французского двора не будет.
Жанна (с коротким страдальческим смешком). ...Жанну, все принявшую, Жанну раздобревшую, Жанну, превратившуюся в лакомку... Можете представить себе Жанну нарумяненную, в модном головном уборе, шагу не умеющую ступить в пышных юбках, с собачонкой на коленях, Жанну, завлекающую кавалеров, а может быть, даже Жанну замужнюю?..
Варвик. А почему бы и нет? Так или иначе, нужен какой-то конец. Вот, например, я сам собираюсь жениться...
Жанна (вдруг кричит другим голосом). А я не хочу никакого конца! Особенно такого! Никаких счастливых концов, никаких концов, которым нет конца! (Вскакивает и зовет.) Мессир Михаил-архангел! Святая Маргарита! Святая Екатерина! Можете сейчас молчать сколько угодно. Но ведь родилась я именно в тот день, когда вы со мной впервые заговорили. Стала жить лишь с того дня, когда совершила то, что вы повелели мне совершить верхом на коне, со шпагой в руках. Вот это настоящая Жанна, только она и есть Жанна! А не та, которая распухнет, побледнеет и станет заговариваться в своей келье или же, если ее освободят, сумеет уютненько устроиться, не та, которая свыкнется с жизнью.. Ты молчал, господи, а эти священники говорили одновременно, все запутали своими словами. Но когда ты молчишь, господи, - ты ведь сам объявил мне вначале об этом через монсеньера Михаила-архангела - тогда как раз ты и доверяешь нам больше всего. И ждешь, чтобы мы все взяли на себя... (Выпрямляется, становится даже выше ростом.) Так вот, беру все на себя, господи! Все беру на себя! Возвращаю тебе Жанну такую, как она есть и какой останется навсегда! Зови своих солдат, Варвик, зови своих солдат, слышишь, зови быстрее! Отказываюсь от отречения, отказываюсь от женского платья, их костер не пропадет зря, наконец-то и у них будет праздник!
Варвик (с досадой). Прошу вас, без этих безумств. Я вполне удовлетворен приговором, я вам уже это говорил. И, кроме того, пытки внушают мне отвращение. Я был бы не в силах видеть вашу смерть.
Жанна. Придется тебе набраться мужества, дружок, у меня-то его хватит. (Глядит на его побледневшее лицо, берет за плечи.) А ты очень мил, хоть мордочка у тебя и джентльменская, только, видишь ли, ничего не поделаешь, мы с тобой разной породы. (Неожиданно гладит его по щеке и уходит с криком.) Солдаты! Солдаты! Эй, англичане! Верните мне мой мужской костюм, и, когда я надену штаны, зовите их всех, этих попов! (Продолжая кричать, уходит.)
Варвик (остается один, вытирает щеку и бормочет). Как все это неуместно! И вульгарно! Нет, с французами решительно нельзя иметь дело...
Внезапно раздаются громкие возгласы.
Голоса.
- Смерть колдунье!
- Сжечь еретичку!
- Смерть! Смерть! Смерть!