Песни последних волков (ЛП)

Санса постоянно говорит себе, что ведет себя глупо, но с каждым днем Джон отчуждается от нее все дальше и дальше, и нет ничего, что она могла бы с этим сделать.

***

Однажды Санса нашла их в Богороще практикующими фехтование. Сначала она была шокирована, увидев, как сестра парирует удар за ударом, двигаясь с изяществом и уверенностью в себе, что было совсем не похоже на нее, заключенную в платье, и впервые в жизни Санса действительно поразилась тому, насколько изменилась Арья.

Сначала она не замечала этого, захваченная правлением Севера вместе с мужем и управляемая радостью от того, что один из членов ее семьи выжил, но теперь она задается вопросом, что случилось с ней. Что случилось с девочкой, которая терроризировала и ненавидела ее? Санса подозревала, что только Джон знает ответ на этот вопрос.

Все они несут на себе отпечатки войны. Так или иначе, но она видела, что Арья носит их с гордостью, как символ, а не результат трагедии. Что-то случилось с ней, что-то — достаточно ужасное, чтобы стать причиной ночных кошмаров, но, несмотря на все это, Арья выбрала жизнь. Во всем, что она делает, есть сила, и в ее глазах Санса видит ту же решимость, что находила в себе.

А теперь она смотрела на сестру, сражающуюся и танцующую, и единственное, что пришло ей в голову: как прекрасно. Арья так прекрасна. И когда Санса смотрит на Джона, она понимает, в какой момент в его голову приходит то же самое.

***

Санса занимала свои дни работой, чтобы закончить вышивать носовой платок, который планирует подарить Джону на именины. Это белая, сделанная из тончайшего шелка ткань, с одной стороны которой вышит лютоволк, а с другой — дракон. Джон поцеловал ее в щеку, любезно поблагодарил за вдумчивость и сказал, что ему нравится, — и этого достаточно, чтобы заставить сердце Сансы биться быстрее.

Рядом с ней Арья заливается краской и в последний момент решает не дарить Джону подарок. Но он с этим не согласен, и после понуканий Арья, наконец, сдаётся и бросает что-то в голову брата.

Джон перехватил свой подарок, и, когда он увидел, что это, на его лице появилась ослепительная улыбка. Санса сразу поняла, почему Арья не хотела отдавать его. Подарком был подобный носовой платок, только из иной материи, без узоров и символов, за исключением надписи: «Коли острым концом», криво вышитой на ткани. Это был уродливый кусок ткани, но Санса должна была признать, что у нее уйдет вся жизнь, чтобы понять, что означают эти слова. Но Джон смотрел на платок так, словно он был самым ценным, что есть в этом мире, и, возможно, для Джона так и было.

— Тебе нравится? — спросила Арья почти застенчиво. — Это было глупо с моей стороны. Я не знала, что Санса собирается сделать то же самое. Если бы я знала, то выбрала бы тебе подарок получше. Может быть, восхитительно вырезанный лук или кинжал…

Джон прервал Арью, потянувшись к ее руке, огрубевшей, покрытой мозолями, волдырями и маленькими порезами, и прильнул к ней губами почти благоговейно.

— Я уже люблю его, маленькая сестричка, — прошептал он ей, и нежность в его взгляде и голосе вынудила Сансу отвести глаза.

Она одними ресницами смахнула слезы и старательно сдержала в себе смятение, когда на следующий день увидела Джона, сжимающего в руке уродливый носовой платок Арьи.

***

Пробудившись, Санса не удивляется, что ей приходится завтракать в одиночестве. Она привыкла к беспорядочным привычкам сестры в еде, и теперь, когда Джон уехал в Королевскую Гавань по зову своей тети Дейнерис Таргариен, она часто осознает, что некому ее сопровождать. Санса одинока, и, хотя Арья — довольно приятная компания в удачные дни, она скучает по Джону.

— Ох, — отмечает Санса, увидев горячее блюдо, поставленное перед ней, — это любимая еда Джона.

— Да, миледи. Леди Арья приказала нам подготовить все к прибытию лорда Таргариена, — ответила служанка.

— Прибытию? Мой муж вернулся? Почему я ничего об этом не знаю? — лицо Сансы залилось краской, когда она безуспешно попыталась скрыть свое удивление. Она чувствовала себя идиоткой только за то, что спросила. Но она не понимает. Как Арья могла узнать о прибытии Джона, если он… Ох. Может быть, она действительно идиотка.

— Милорд Таргариен не хотел вас беспокоить, пока вы спите, моя леди, — объяснила служанка, слова девушки своего рода и были причиной, по которой Санса так подозрительно на нее смотрела, желая наброситься.

— А где он сейчас? — она изо всех сил пыталась сохранить контроль, старалась, чтобы голос не дрожал, и единственное, что останавливало Сансу, не давало сдаться — мысль о том, что служанка станет свидетельницей ее позора.

— Милорд во дворе, с леди Арьей, миледи, — девушка произнесла это почти неохотно.

Санса оставила еду нетронутой и быстрым шагом преодолевала коридоры, все время повторяя себе: «Ты сделана из стали. Не из фарфора, не из слоновой кости, из стали». Она твердила это себе снова и снова до тех пор, пока не начнет верить в это, и к тому времени, как она увидела знакомые силуэты Джона и Арьи возле старого Чардрева, уже пришла в себя.