Песнь Зачарованного Леса (СИ)

До начала этой Проклятой войны Лиларэя и Эсколад были одним государством, объеденившим в себе два народа, ни один из которых, однако, невозможно было представить без другого. Эсколадцы - смуглые, черноволосые, обычно кудрявые, весёлые и вспыльчивые. В их жилах бурлит горячая кровь, они искренни и обычно могут испытывать только самые сильные чувства. Лиларэйцы же светлокожие, чаще светловолосые и с прямыми волосами, реже — черноволосые или рыжие, более холодные в общении и спокойные. Они также веселы, но им больше присущи ирония и сарказм. Они более минималистичны, нежели эсколадцы. Эти два народа объединяет общая любовь к природе, песням и танцам, своим традициям и легендам, общие корни и история. Каждый из этих разделённых народов точно затаился в ожидании объединения. Мешают им только правители.

Обо всём об этом рассказал им Эдис, часто прерываясь на спор с Тимроном: как-никак они всё же являлись представителями разных народов. Но в одном были согласны оба: ни лиларэйцам, ни эсколадцам война не нужна.

«Он будет достойным королём, — думала Эйри, глядя на Тимрона, — не зря он достоин стать королём новой, не воюющей Лиларэи. А там, глядишь, и произойдёт объединение. Женят его на Ритене, принцессе эсколадской­­…»

Богдан думал, постоянно оглядываясь на брата: «Он умер… Никто не мог помочь. Как так?.. Неужели чудо? Ну да, а как бы иначе исполнилось Пророчество, если бы Никита не остался в живых?» Никита же только удивлялся задумчивости Боди, обычно не свойственной брату, и любовался природой, окружавшей путников повсюду.

Эдис, полное имя которого, к слову, звучало как Эдисо Оретт ди Рокарас Ааретти, не смотря на свой серьёзный вид, совсем не скрывал эмоций. На протяжении нескольких часов он собирал цветы, что росли вокруг повсюду, и неторопливо, старательно плёл из них венок. Масловым было в диковинку поведение их нового знакомого, а вот Тимрона это настораживало не на шутку. Потом Эдис подошёл к Эйри, сказал ей пару фраз на эсколадском и надел ей венок на голову. Эйри засмеялась. Масловы недоумённо переглянулись, а вот Тимрон, хоть и сохранял спокоойное выражение лица, сильно побледнел.

— Чего это с ним? — спросил Никита у брата, указывая на принца кивком головы.

— Беда, — посмеиваясь, ответил Богдан, — это всё оно, светлое чувство.

Никитос почти горестно покачал головой. «У всех свои причуды» — подумаете вы, и я полностью с вами соглашусь.

Ох уж эти «светлые чувства»! Немало душ погубили они и многих сделали самыми счастливыми на земле. Ах, эти «хорошие побуждения», из которых зачастую выходят сквернейшие дела! Как говорится, благими намерениями…

***

Мне бы очень хотелось рассказать тебе, дорогой читатель, как наши путники без труда пересекли границу через лес, как им пришлось отовариться на рынке эсколадской одеждой и даже намазать лица мазью, чтобы они посмуглели, как бледнел и краснел Его Высочество Принц Тимрон, глядя на знаки внимания, которые оказывал Эйри Эдисо Оретт… и так далее… Всё это, разумеется, интереснейшие подробности, которые, однако, нисколько не помогут тебе лучше вникнуть в текст. Пожалуй, то, на чём стоит остановиться — это Храм, называемый в эсколадских песнях Храмом Тысячи Звёзд.

Храм — дивное, необъяснимое явление. Говорят, мудрейшие люди царства возводили его ещё в незапамятные времена. Это был необычный храм, ведь он не был предназначен для молитв и медитаций. Он обладал истинным познанием, и когда-то был местом всенародных собраний. С тех пор прошло множество лет. Храм и дорога к нему позабыты, а людей, построивших его, давным-давно нет в живых. Во всяком случае, их никто не видел…

В Храме Тысячи Звёзд давно уже не было посетителей, но он возвышался над живописной долиной, в которой находился, и чудный, неземной камень, из которого он был построен, спокойно сверкал на солнце. Да, именно спокойно: в этом блеске не было ничего вычурного, всё здание не выглядело бедным или чересчур роскошным — вся постройка излучала истинное, непритворное величие. Храм не был ровной формы, но был идеален во всём одновременно. Ничто не может лучше описать Храм Тысячи Звёзд, кроме самого Храма.

Именно такую величественную картину на фоне уже садящегося солнца увидели наши путешественники. Небо, окрашенное во все оттенки алого солнца и синего ночного неба, только подчёркивало вид Храма, точно его спроектировал какой-то нечеловеческий, всеведущий Зодчий. С минут десять глядели наши герои на Храм и всё никак не могли налюбоваться. Первым подал голос Эдис:

— Предел мечтаний одиноких, Оплот и мёртвых, и живых, Рождение истин всех глубоких, Душа народа, смерть и жизнь…

— «Песня тысячи звёзд» — В один голос сказали Эйри и Тимрон.

— Это и есть тот Храм, который нам предстоит пройти… — Сказал Никита, обращаясь к Боде, который и сам уже всё понял.

— Да. — Проговорила Уайрпул. — И сейчас от всех нас зависит мир между нашими странами, — она посмотрела на Тимрона и Эдиса, — и душами… — Закончила она, взглянув на Никиту и Богдана Масловых.

***