Песнь вторая. О принцессе, сумраке и гитаре.

И вот снова невозможно забыть об интригах ни на день. И приходится с нетерпением ждать приезда бывшего возлюбленного, не зная, как он отреагирует на некоторые новшества в её жизни. Хоть они и не были никогда полноценными любовниками, но спал-то Дайм в её постели. И вряд ли маркиз Длинные Уши обрадуется, увидев на своем месте Тигренка. Не особо умея молиться, Шу все же пыталась уговорить Светлую Райну явить чудо и не позволить Дукристу и Тигренку поубивать друг друга. Три с половиной года Дайм был её самым лучшим другом, её самым верным помощником и защитником. Так неужели теперь он откажет в помощи? Или ей придется выбирать между спасением брата из очередной паутины, сплетенной неразлучной парочкой на букву «Р», и любовью к Тигренку? Но ведь притвориться перед Даймом, что она не любит никого другого, не удастся, как ни старайся. Самое забавное, что самого Дукриста Шу любила по-прежнему. Как самого близкого и родного человека, которому всегда можно доверять, для которого можно сделать все, что угодно.

* * *

Усатый запыленный наемник кинул мелкую монетку мальчишке, принявшему поводья усталой лошади, и зашел в полупустой зал придорожной таверны. К вечеру здесь всегда собиралось побольше народу, но полным заведение не бывало почти никогда. То ли неудачное расположение почти у самых городских ворот, то ли ленивый повар, благодаря которому в таверне вечно стоял запах подгорелой каши, то ли скверненькая репутация беспокойного места и невзрачная вывеска отпугивали большинство возможных посетителей. Но коренастому матерому вояке со старым шрамом на шее под ухом на репутацию, как, впрочем, и на повара, было совершенно наплевать. Сидящему в глубине зала за третьей кружкой пива небогато одетому мрачному типу до качества местной кухни тоже не было дела, а пиво везде пиво.

— Что за ослиную мочу подают в этой тролльей дыре? Что, нормальной гномьей самогонки не осталось? Пьянчуга трактирщик сам выжрал? — скроив сердитую физиономию, наемник плюхнулся на лавку напротив тощего нелюдимого субъекта.

— Нормальная ячменная брага. Не нравится, не пей, — буркнул в ответ не удосужившийся поднять на собеседника глаз субъект. — От гномьей самогонки изжога с язвой бывает, а мне, в отличие от некоторых, здоровье дорого. Я, может, до ста лет дожить собираюсь.

— Похвальное намерение, — наемник заграбастал последнюю, четвертую кружку с пивом со стола и отхлебнул, скривившись. — Дерьмо, однако.

— Не дерьмее прочего. Мы люди простые, к тонким винам не приученные, нам и пиво сойдет, — пронзительно-внимательный взгляд, цепко обежавший остальных посетителей забегаловки, мало соответствовал общему потрепанно-расхлябанному виду любителя пива. — Между прочим, пиво не бесплатное!

— За эту мерзость ещё и платить? Тьфу! — вояка отставил почти полную кружку. — Эй, трактирщик! Неси нормального пойла, да не вздумай разбавлять! — привычно-командирские нотки в хриплом голосе заставили трактирщика подскочить и оторваться от всегдашнего раздумчивого протирания кружек собственным некогда белым фартуком.

— Чего господину подать? Вот, фарнийское белое имеется, или молодое местное? — и то, и другое не сильно отличалось от кислого пива, и казалось разбавленным продуктами жизнедеятельности одного осла.

— Какое, к демонам, фарнийское?! Гномьей водки кувшин давай, живо! Принесешь разбавленную, клянусь, прирежу вместо барашка! И лепешек, что ли, давай… у тебя чего не горелого есть? Бегом! — наемник выразительно постучал по столу серебряной кроной, и трактирщика словно ветром унесло. Как, впрочем, и троицу скромных мирных торгашей, допивавших свое пиво в уголке. Купцов, правда, по совершенно другой причине. Их многолетний опыт настойчиво подсказывал, что от наемника, заказавшего кувшин гномьей водки, следует держаться как можно подальше.

Неопрятный трактирщик ушел в подвал за нераспечатанным кувшином, и мужчины за столом остались одни. Тут же из-за пазухи мрачного типа в руки наемника перекочевал запечатанный конверт, и тяжело звякнувший кошель — в обратном направлении.

— Есть ещё кое-что, сударь, — едва слышным шепотом обратился к наемнику собеседник. — Не касающееся этих дел… э…

— Ну, что мнешься, выкладывай, — обычно агент не имел привычки мекать и бекать.

— Это… короче… у принцессы, по слухам, новый любовник… — ему не платили за информацию такого рода, но после стольких лет успешного и высокооплачиваемого сотрудничества соглядатай счел своим долгом предупредить шефа о том, что напрямую его касается.

— И что? У Её Высочества их легион, — маркиз Длинные Уши не сразу понял, с чего бы его агент обращает внимание на такую ерунду.

— У другой принцессы, — неприятно было преподносить эту новость первым, но кто предупрежден, тот вооружен, а такого щедрого работодателя где ещё найдешь?

— Кто? Подробнее! — голос маркиза оставался таким же тихим и ровным, но от его спокойного тона агента пробрала холодная дрожь.