Песнь Пустыни

Впрочем, инстинкт самосохранения сработал куда лучше, нежели пустая башка, и я зацепился когтями протеза за выступающий булыжник, повиснув на высоте добрых пяти метров над землёй. Не тратя времени, размахнулся левой рукой и метнул копье, чтобы то не мешало лезть.

То улетело из поля зрения, и лишь слабый звук удара подсказал, что всё в порядке, после чего я вцепился левой рукой за небольшую трещину и полез вслед за Сюин, которая почти добралась до самого верха. Следовало торопиться – чёрт знает, надолго ли неведомого монстра задержит наш маленький трюк.

Я оглянулся и тихо выругался.

Нет, трюк пока что работал, лучи рыскали по всему дну, не приближаясь к нам, вот только то, что я увидел, выходило за рамки любого разумного объяснения. Даже для магического мира.

Русло реки медленно краснело. Сквозь песок проступали багровые капли, точно кровь, сочащаяся через поры. Они набухали и замирали, раскачиваясь, будто цветы на ветру, и в каждой отражалась бесконечность.

Нечто похожее я встретил совсем недавно, во владениях кошмарной потусторонней бури, и вот, знакомое ощущение вновь накрывало с головой.

Это, чем бы оно ни оказалось, не принадлежало Дамхейну. Оно в принципе не должно было рождаться на свет. И, тем не менее, кошмарное отродье вольготно устроилось на руинах цивилизации, угробившей саму себя в порыве безумной глупости. Оно питалось и росло. Слепое и глухое от рождения, не способное почувствовать запах или ощутить прикосновение, ибо родилось в безднах столь глубоких, что названия им нет даже на языке порождений плана Боли и Искупления, оно нашло способ кормиться в измерении смертных. Оно крепчало, растворяя плоть и поглощая сами души. И оно рассердилось. Очень сильно.

Две жалкие букашки посмели ускользнуть. Они таились, думая, что тишина сумеет уберечь. Они в наивности своей сочли, что избежали юдоли, уготовленной каждому живущему под солнцем.

Они заблуждались.

Всё это я осознал, посмотрев на древнюю и бесконечно далёкую от всего живого тварь, пробуждающуюся от долгой спячки. Хотя нет, большая ее часть продолжала видеть сны далёких солнц, по наши души выбрался лишь малый, слабый, незначительный кусочек чудовища. Вот только и его хватит!

Поняв это, я удвоил усилия, благо, протез отлично заменял ледоруб.

А позади творилось что-то плохое, злое, неправильное.

Я чувствовал, как там копится, пульсирует и бурлит нечто отвратное, яростное, безжалостное. Что-то, чему нет названия. А потому в три секунды добрался до края и перевалился через него, краем глаза заметив Сюин, с ужасом взирающую вперед.

Она точно стряхнула с себя оцепенение и заорала:

- Быстрей!

Я дернулся, порываясь встать, и в этот самый момент левую ногу точно сжали тиски. Оглянувшись, я на миг потерял дар речи. Не было больше пересохшего русла. Канал до самого берега заполняла алая… вода? Жидкость. И из неё ко мне тянулись щупальца, обвившие голень.

А спустя секунду пришла боль.

Я ослеп, оглох и охрип от собственного вопля. Казалось, тело рвут на куски сотни маленьких, но очень острых крючьев. А ещё внезапно стало ясно, что с каждой каплей крови из меня уходит сама жизнь. Попытался дёрнуться, но из стальной хватки чудовища было не выбраться. Я захрипел, забился… И в следующую минуту резкая острая боль резанула в районе колена, а за ней пришло облегчение.

И я вдруг понял, что меня тащат куда-то, а нога ниже колена пульсирует от нестерпимой муки. Но прошла минута, другая, боль ушла, а я наконец-то смог открыть глаза и сразу же столкнулся взглядом с Сюин, склонившейся надо мною.

- Живой? – устало поинтересовалась пожирательница.

- Вроде… - я сел и уставился на культю, оставшуюся от левой ноги. - Наверное.

Даже материться не было сил и желания, а потому брань вышла какой-то вымученной.

- Идти можешь?

- Попрыгать, разве что.

Она протянула мне копье.

- Ну тогда скачи быстрей. Я хочу убраться отсюда как можно дальше, пока эта хрень не решила поохотиться в городе.

- Логично, - я принял оружие и поднялся, опираясь на копье.

- Что-то регенерация не работает, - заметила Сюин. – Может, стоит поесть?

Я отрицательно покачал головой. В теле не ощущалась слабость, обычно накрывающая меня, когда магическая энергия подходила к концу.

- Тут другое. Смахивает на твои раны после битвы с тем сомом.

Китаянка кивнула

- Ну, не кровоточишь, и то хорошо. Поковыляли к нашим.

С этим сложно было не согласиться. Рана действительно закрылась, а значит, жгут накладывать не придется, и можно надеяться, что через часик-другой мне полегчает.

- И что это могло быть? – спросил я, когда мы, то и дело оглядываясь на алую реку, двинулись вглубь разрушенного города, намереваясь отыскать товарищей из каравана. – Слышала о подобном?

- Ни об алой реке, ни о странной буре не знаю ровным счётом ничего.

- О буре говорил Иоганн, - напомнил я.

- Но и он не знал, что это такое и откуда взялось, - заметила Сюин.

- Это что, выходит, мы – первые живые свидетели происходящего внутри?