Пешки

– Скоро пойдем, мой мальчик. Пойдем, я включу тебе мультики, посмотри пока, а маме нужно прибраться. «Хорошо, что Артемка еще ничего не понимает, и слава Богу, что Максим не отрывается на нем. А ведь бил же и при ребенке», – она вспомнила, как в один из вечеров он избил ее в присутствии сына, она не кричала, хотя ей было очень больно, боялась напугать ребенка. А мальчишка смотрел мультики и радостно улыбался, совершенно не обращая внимания на родителей. Муж бил и ждал, наверное, ее слез, криков, просьб о пощаде. Не понимал, что она не хочет волновать Артема. Когда начал срывать с нее одежду, тут она взмолилась: «Максим, ну не при ребенке же», – и покорно уползла в комнату, не могла встать от боли.

«Хорошо, что осень и нет нужды носить короткую одежду, синяки ведь не сходят», – тихонько, чтобы не тревожить сына, заплакала девушка. За окном послышались крики, сигналила машина. Катя не стала подходить и смотреть, в чем там дело. Любопытства нет, есть страх и боль. Раз кричат – значит, кому-то плохо, кто-то из соседей или знакомых в этот момент страдает. Девушка начала уборку в квартире, муж стал требовательным, и, зайдя в квартиру, он сразу начинал искать повод сделать ее виноватой, а потом наказать. Повод он находит всегда. «Грохнули бы его, что ли, – ненавистно подумала несчастная девушка. – Надоело все», – истерика в голове Кати снова начинала веселиться, слезы капали, не переставая, она убиралась и с содроганием вспоминала недавние дни своей жизни…

…Утром их разбудил звук выстрелов и крики. Сильный гул множества мощных двигателей приводил в движение всю улицу – дом вибрировал. По улицам ехала бронетехника украинской армии. Сонные, испуганные Катя с Максимом осторожно смотрели в окно: ехали танки, БТРы, шли вооруженные солдаты. На военных машинах сидели солдаты, время от времени кто-то из них стрелял. В кого, не было видно. Один из солдат, увидев их в окне, навел на них автомат. Катя с мужем резко отпрыгнули от окна. Выстрела не последовало. Еще долго гудели двигатели, периодически были слышны автоматные очереди и крики – мужские и женские.

Катя уговаривала мужа не ходить на работу. Но он ушел, предупредив жену, чтобы она не выходила из дома и не открывала никому дверь. Она позвонила маме и рассказала о том, что происходит в городе.

– «Доченька, может, тебе уехать с Артемом?»

– Ну куда я уеду, мама, как же я Максима оставлю.

– Как-как, – ворчала мама, – соберешь вещи, сядешь на автобус и уедешь, как все уезжают. Все закончится – вернешься. Муж тоже хорош! Опасно ведь, должен понимать.

Родители Кати, прожившие долгую жизнь в городе, год назад решили переехать в Россию, продали квартиру, добавили сбережений и купили небольшой участок с домом в Курской области. Зачем, так толком никто и не понял. «Старенькие они, пусть едут, путешествуют. А нам и здесь хорошо», – шутил Максим, обнимая счастливую жену.

Теперь Катя радовалась за родителей и их интуиции. Она не рассказывала родителям о поведении Максима, не хотела расстраивать. Но мысль о том, чтобы уехать к ним, посещала ее с тех пор, как он впервые избил ее. Мама чувствовала, что дочери плохо. Катя понимала это по разговорам с ней, но старалась не выдавать своего ужасного положения. «Все хорошо, мамочка, не переживай за нас, все терпимо».

Теперь выстрелы в городе – обычное дело. Артиллерия стоит в пригороде, и, когда военные начинают обстреливать соседние города, поселки, контролируемые ополченцами, весь их городок сотрясается от ужасного грохота. К этому уже привыкли, даже Артем уже не плачет от страшного шума, а ведь первое время Катя не могла успокоить сына – от взрывов у мальчика начиналась истерика.

Максим каждый час звонил с работы, спрашивал, все ли спокойно. Сказал, что «все будет хорошо, ничего не бойтесь, я скоро приеду». Вечером он приехал в хорошем настроении.

Катя завалила его вопросами: что происходит в городе, есть ли погибшие.

– Да нормально все, любимая. Они же не убивать нас приехали, наоборот, защищать, – бодро ответил муж. Она кормила его ужином и слушала. – А ко мне сегодня приезжали в офис военные, – Катя вздрогнула от новости и посмотрела на мужа, он улыбался, – да говорю же, все хорошо, приезжал не абы кто, а командир подразделения – майор. Сказал, что беспредела не будет: как работали, так и работайте. Сказал, что ничего не меняется, они воюют с сепаратистами, понятное дело, кто против власти, тот «сепар» самый настоящий.

Катя молча слушала мужа, она была рада таким новостям. И, наверное, даже гордилась: к мужу командиры приезжают – значит, уважают Максима.

В эту ночь вся семья проснулась от страшного грохота, который не прекращался до самого утра. Силовики обстреливали соседний город, в котором засели ополченцы. Артема долго не могли успокоить, лишь под утро мальчик уснул тяжелым, беспокойным сном. Под окнами слышалась стрельба, женские крики, дикий смех. Максим успокаивал ее как мог. Объяснил: «Катя, давай думать о себе и своих близких, всем не поможешь, ты же понимаешь». Катя понимала и соглашалась с мужем…