Пещерные люди

В конце концов, обессилев, она остановилась, взгляд ее упал на Тандара, и она весело рассмеялась.

- Король не единственный, кто умеет танцевать, - воскликнула она.

Тандар вошел в центр круга, опустился на колени и поцеловал Надаре руку.

- Король всего лишь простой смертный, - сказал он, - и не его вина, что он не может сравниться в изяществе с богиней. Ты прекрасна, моя Надара, и я не просто люблю, я боготворю тебя.

Но еще одно существо, притаившееся в безмолвном лесу, испытывало при виде полуобнаженной грациозной девушки не менее сильные эмоции. Это был Тург, который в одиночестве вернулся на опушку леса, ища возможности отомстить Тандару и его народу.

В его голове возник какой-то, пока еще самому ему неясный план, но когда Тург увидел танцующую при свете костра Надару, этот план приобрел реальные очертания.

После окончания празднества люди по одному и по два стали расходиться по своим пещерам. Вскоре они покинут их, чтобы поселиться в удобных домах, которые они построят под руководством своего короля в восточной части острова, неподалеку от берега океана.

Наконец все затихло, деревня погрузилась в сон. Но никто этот сон не охранял, поскольку Тандар, не имея достаточных практических знаний и горького опыта, не задумывался, что может возникнуть потребность в ночной страже.

Одержав победу над Тургом и его людьми, Тандар не думал, что они вернутся сюда, в особенности ночью, ведь обитатели этого дикого острова редко разгуливали по ночам, опасаясь зубов и когтей Наголы, и не отваживались пуститься в путь, когда тьма окутывала дремучие леса и пустынные равнины.

Однако Тург, обуреваемый чувствами, которые не в состоянии был сдержать, позабыл о Наголе. Он думал лишь о мести - о мести и о темноволосой красавице, которая уже столько раз ускользала от него.

И когда он увидел Надару, окруженную ее соплеменниками, когда она танцевала, освещенная светом костра, то совсем обезумел и едва удержался, чтобы не броситься в одиночку на своих врагов и на глазах у них не схватить девушку. Но осторожность все же взяла верх, и он, хоть и снедаемый нетерпением, остался ждать, пока последний из пещерных жителей не скрылся в своем жилище.

Пещера, в которую вошла Надара - и Тург это видел - была высоко на уступе скалы, а пещеру пониже занимал Тандар. Луна зашла за облака, костер у подножья скалы догорел, остались лишь одни угли, все вокруг погрузилось в темноту. Где-то далеко, в лесной чаще, раздавалось рычанье Наголы. От этого зловещего звука Тургу стало не по себе, он в страхе оглянулся, а затем, пригнувшись, быстро и бесшумно пересек поляну, остановился у подножья скалы и прислушался. Ничто не нарушало тишину спящей деревни. Никто не увидел его, в этом он не сомневался.

Он осторожно стал подниматься вверх, это было нелегко, потому что лестницы, ведущие от уступа к уступу, на ночь, когда община расходилась по своим пещерам, убирались. Помог ствол дерева, который Тург притащил с собой из леса. Он прислонил его к поверхности скалы так, что конец ствола уперся в нижний уступ.

Хотя Тург был огромен и неповоротлив как горилла, ему тем не менее удалось бесшумно и с легкостью проделать то, что казалось невозможным.

Он стал карабкаться по стволу тонкого дерева, пока не ухватился за край выступа. Взобравшись на уступ, Тург нащупал лестницу, поднятую туда снизу. Использовав ее, он добрался до следующего уступа. А потом идти стало легче, так как в скале были выдолблены как бы ступени, ведущие от уступа к уступу. Это тоже придумал Тандар, считая, что шаткие лестницы не только неудобны, но и опасны для жизни, ведь редко проходил день, чтобы кто-то из женщин или детей не падал и не наносил себе увечий.

Таким образом Тург с непреднамеренной помощью Тандара легко добрался до пещеры Надары.

Когда Тург крался мимо пещеры Тандара, у него возникло непреодолимое желание войти в нее и убить своего врага. Никогда еще Тург не испытывал такой ненависти к кому бы то ни было, какую испытывал сейчас к этому чужестранцу.

Перед входом в пещеру Надары он пригнулся и прислушался. До него донеслось ровное дыхание девушки. Кровь ударила ему в голову, огромные лапы стали сжиматься и разжиматься, по всему телу разлился жар.

А в пещере под ним лежал и видел сны Тандар. Он видел прекрасную нимфу, танцующую при свете костра. А вокруг сидели Смит-Джонсы, Перси Стандиши, Ливингстон-Брауны, Квинси Адамс-Котсы и еще множество аристократических семейств Бостона.

Тандару вовсе не казалась странной их более чем скупая одежда. На его отце была набедренная повязка, которая ему очень шла, а величественная мать была в коротком платье, сшитом из шкурок мелких грызунов.

Пока нимфа танцевала, публика громко хлопала в ладоши в такт ее движениям, а когда танец закончился, они по одному стали подползать к ней на четвереньках и целовать ей руку.

Внезапно он увидел, что эта нимфа - Надара и хотел было подойти к ней, но тут из толпы выскочил огромный человек с низким лбом и близко посаженными глазками, схватил Надару и вместе с ней помчался к ожидавшему их трамваю.