Пещерные голуби

Степан, который так обрадовался Михаилу, показался Алексею постарше. Однако возможно это впечатление было только из-за растительности, сильно покрывавшей лицо Степана. У Михэя были только большие чёрные усы. Мужчины поздоровались за руки и сели за стол. Тут же перед вновь пришедшими были поставлены тарелки со щами, а Михаил наполнил их стаканы водкой.

Первый тост выпили за знакомство. Немного закусив, Вера Ивановна начала рассказывать о своих детях, о том, как тяжело ей было вырастить их. Оказалось, было ещё три дочери. Когда цыганка прервала свой рассказ, то Степан наполнил всем стаканы и предложил выпить за родителей. Все выпили, последним влил в себя огненно-горькую жидкость Алексей. Михаил одобрительно подмигнул ему.

Потом были ещё и ещё тосты, Алексей честно выпивал налитое в стакан. Сначала ему стало жарко. Допитую бутылку сменила следующая, а затем и ещё одна. Теперь уже начала кружиться голова. Руки плохо слушались. В какой-то момент Алексей отказался от вилки и теперь брал из общей тарелки, как и все, еду руками. Кругом все что-то рассказывали и смеялись, молодой милиционер тоже смеялся и иногда вставлял шутку от себя.

Изрядно захмелевшие Михаил и Степан затеяли за столом борьбу на руках. Алексей шумно болел за своего друга, а Михэй за брата. Тут же, как по команде из комнат высыпали цыганята и начался шум и гам. По итогам борьбы победил Мишка. За это опять пили. Через некоторое время Мишка опомнившись сказал:

— Чуть не забыл, нам же сегодня в отделе ещё проставляться. В магазин уже не успеем. Вера Ивановна, соберёшь нам с собой чего-нибудь?

Цыганка остановила пробегавшего мимо неё пацанёнка и что-то сказала ему. Тот вприпрыжку понёсся на кухню.

Выпив ещё на дорожку, милиционеры засобирались на выход. Степан и Михэй расставались с ними как со старыми друзьями. Только Вера Ивановна оставалась совсем трезвой. Она проводила гостей до дверей, где одна из цыганок вручила Мишке увесистую сумку.

Выйдя из дома, Алексей еле дошёл до калитки. Земля под ним шла волнами и он еле переступал с волны на волну пытаясь контролировать свои движения и не упасть. Собака, лёжа в будке, сонными глазами проводила двух качающихся людей, зевнула и, закрыв глаза, продолжила свой сон.

Отойдя немного от дома Мишка посмотрел на друга:

— Ты как там?

— Нормально совсем, — еле ворочая непослушным языком проговорил Алексей, — но вот дома мне теперь будет полный каюк.

— Ладно, переживёшь как нибудь. Сейчас вон до лавочки дойдём и посмотрим, что там нам цыгане собрали.

— А зачем это нам, мы что ещё и в отделе пить будем?

— Какой пить? Ишь как разошёлся не остановишь. Ты видел какую мы водку пили?

— Да. Невкусную.

— Невкусную, — передразнил Михаил. — Водка была «Столичная», именно такую и утащили грабители из магазина.

Алексей с трудом припомнил, какая была истинная цель их визита к цыганам и попытался нахмурить лоб, придавая своему лицу серьёзный вид.

— Точно, «Столичная» была.

— Теперь у нас с тобой есть образцы водки, которую мы пили у цыган. Осталось только её сравнить с украденной.

Дойдя до лавочки, Мишка первым плюхнулся на неё. Алексей тоже сначала сел на лавочку, но в состоянии покоя голова начинала кружиться сильнее, поэтому он встал напротив друга.

В это время Мишка уже выкладывал на лавочку содержимое сумки. Там оказались три банки сайры, две банки говяжьей тушёнки, большой батон краковской колбасы, буханка чёрного хлеба и две бутылки водки «Столичная».

— Тут нам цыгане на целый пир собрали, — довольным взором рассматривая выложенные продукты, сказал Мишка. — Это хорошо, заодно и по консервам сравним.

— Ага, — мотнув головой, согласился Алексей. Ему становилось всё хуже, теперь уже волны его окончательно измотали и к горлу подкатывал комок — результат морской болезни.

— Лёха, смотрю ты скисаешь потихоньку, пойдём провожу тебя до дома.

Дальнейшую дорогу Алексей уже не осознавал. Он куда-то брёл поддерживаемый за руку Мишкой. В какой-то момент он очутился около своей входной двери. Долго возился с замком и никак не мог с ним справиться, в итоге дверь ему открыла мама и Алексею запомнились её удивлённые глаза. Любовь Викторовна нравоучительным голосом что-то говорила сыну, но Алексей совершенно не мог понять смысла сказанного. Когда он лёг в кровать, то всё кругом поплыло и завертелось и только благодаря поставленному рядом с кроватью заботливой мамой тазику всё вокруг не оказалось в рвотных массах. Увидев в тазу бывшее содержимое своего желудка Алексей вспомнил об увиденном под столом у Таракана и его снова вывернуло наизнанку.