Пещерное ретро

– Иосиф Самуилович, к вам посетительница. Говорит, у нее важные документы для младшего Медянского. Пропустить?

– Д… Да, – взяв себя в руки, Иосиф кивнул и, мысленно перекрестившись, разрешил: – Пусть войдет.

Дверь открывалась слишком медленно по мнению абсолютно всех присутствующих, и когда в проеме появилась не Маргарита Павловна, а симпатичная фигуристая женщина лет двадцати пяти, банкир шумно выдохнул.

Слааф же иронично хмыкнул, затем еще раз… И, не удержавшись, искренне и заразительно расхохотался.

Глава 5

Секретарем оказалась весьма приветливая дама преклонных лет. Не став категорично заявлять, что я прусь, куда не следует, она подтвердила, что младший Медянский там, где я думаю, и моментально связалась со своим шефом. Тот дал добро, чему я слегка удивилась, но решила, что это к лучшему. Сейчас быстренько отдам документы и отправлюсь по своим делам, а они пускай продолжают решать свои семейные проблемы хоть до вечера.

Открыв дверь, немного помедлила на пороге, ища взглядом нужного мне мужчину. Кивнула остальным и вздрогнула от неожиданности, когда из дальнего кресла по всему кабинету прогремел искренний и заразительный хохот.

Я что-то смешное пропустила?

Чуть улыбнувшись, шагнула внутрь, закрыла за собой дверь и, дождавшись, когда младший Медянский отсмеется, поинтересовалась:

– Вячеслав Давидович, можно вас на пару слов?

– Конечно, Екатерина Юрьевна, конечно! – возбужденно сверкнув глазами, чем насторожил меня, он единым движением соскочил с кресла и стремительно приблизился. – Прошу прощения, меня немного задержали. Но мы уже закончили, идемте.

Слегка озадачившись, когда он, приобняв меня за талию, настойчиво повел к выходу, я беспомощно переглянулась с остальными. Остальные были кто задумчив, кто в легком потрясении, кто просто зол. Зла была полноватая женщина, причем совершенно не скрывала этого. Потрясена – девчонка-подросток, а мужчины – задумчивы.

– Слааф!

– И вам хорошего дня, леди, надеюсь, больше никогда не увидимся. – Ответив крайне невежливо и даже дерзко, Медянский обернулся через плечо и уже другим тоном добавил: – Бать, созвонимся к вечеру, обсудим.

Выведя меня в коридор, клиент не торопился убирать руку с моей талии, так что пришлось тихо просить самой:

– Вячеслав Давидович, отпустите.

– А? – Переведя на меня шальной взгляд, неизвестно почему счастливый заказчик уточнил: – Зачем?

– Затем, – сухо ответив, я поджала губы. – Вячеслав Давидович, давайте расставим все точки над «и». Вы мой работодатель, я ваш работник. Ведите себя корректно.

– Ах, в этом смысле… – Он с досадой поморщился, но руку убрал. – Простите, слегка забылся. Не очень приятный разговор был… Так, а почему вы решились на мои поиски? Что-то произошло?

– Да. Мы не могли бы, прежде чем отправиться в клуб, заехать ко мне домой?

– Да, конечно, – не став интересоваться причиной, Медянский кивнул, и мы отправились к машине.

В этот момент я почувствовала между лопатками чей-то неприязненный, даже злобный взгляд. Резко обернулась… В дверях кабинета стояла та самая полная женщина и смотрела на меня так, словно желала как минимум смерти. Как максимум – вечных мук.

– Екатерина Юрьевна? – удивившись тому, что я замерла, Медянский тоже обернулся и помрачнел. – Не обращайте внимания, у дамы не самый удачный день. Идемте.

Да уж. Надеюсь, не я в этом виновата? Что-то нехорошие меня подозрения мучают… Хмуро размышляя о неприятной ситуации и более чем неприятном взгляде, я послушно села в машину, когда Медянский галантно открыл передо мной дверь, и задала терзавший меня последнюю минуту вопрос:

– Вячеслав Давидович, я заранее прошу прощения за любопытство, но Слааф – это сокращенное от Вячеслав?

– Да, – кивнув, он устроился за рулем. – Моя мама не местная, можно сказать, что это мое второе имя. Домашнее.

– Ясно.

До моего дома мы ехали молча. Я пыталась представить его маму, но почему-то в этом направлении фантазия буксовала, а задавать наводящие вопросы было не очень прилично. Ладно, это не слишком важно. А вот и она, моя головная боль.

Стараясь не скрипеть зубами, потому что Лизка сидела на лавке с огромной сумкой, я не стала ждать очередного проявления воспитания со стороны клиента и вышла из машины, немного ехидно насладившись моментом славы. Стоило сестричке осознать, что из «Инфинити» вышла именно я, как модные солнцезащитные очки сдвинулись на нос и водитель тут же подвергся тщательному визуальному изучению.

– А ты растешь в моих глазах, Катюха.

– К сожалению, не могу сказать того же, – вынув из сумки ключи, протянула их нерадивой младшей. – Еда в холодильнике, все остальное сама знаешь где. Норри не трогать, узнаю – поймаю, свяжу и побрею налысо.

Угроза была не лишней. С полгода назад, когда сестренка заскучала, а меня не было дома, она выкрасила мою дымчатую красавицу гуашью в цветную зебру, заявив, что так ей лучше. У кошки потом неделю была истерика. А еще бедняжку мучила рвота от интоксикации краской, которую она пыталась с себя слизать. Скольких нервов это стоило мне, лучше не упоминать.