Пещера тысячи секретов

— Что ж, тем хуже, — ответила я, пожав плечами. — Пойдем хотя бы взглянем на него…

Ступая на цыпочках, мы перешагнули порог спальни… и остолбенели от изумления, вытаращив глаза и широко открыв рты. Мы-то ожидали увидеть великана с огромными мускулами, но человек, спавший на кровати под грудой пыльных полуистлевших одеял, хоть и отличался высоким ростом, ничуть не походил на богатыря! Напротив, это был глубокий старик, страшно исхудавший, с длинной седой бородой. Поскольку спал он уже несколько столетий, пауки затянули его лицо паутиной, так что теперь он был похож на древнюю статую, забытую в темном закоулке какого-нибудь замка.

— Но это же просто жалкий старикашка! — ахнула Поппи. — У него же руки как макаронины, он в жизни не сможет приподнять сумку с магическими инструментами!

— Наверное, он похудел за время долгого сна, — предположила я. — То же самое случается с медведями во время спячки. Когда они просыпаются весной, у них шкура болтается на костях[3].

Я испытывала жуткое разочарование, в отличие от Поппи, которая, оправившись от первого шока, радостно вскричала:

— Зато в таком состоянии он не сможет сделать нам ничего плохого! Значит, будить его не так уж опасно.

Я приблизилась к кровати. Для единственного в своем роде волшебного механика у Глоббо был довольно жалкий вид. Кожа туго обтягивала кости, так что по нему можно изучать строение скелета. Я едва ли могла себе представить, что он способен поднять сумку с инструментами и взяться за ремонт машины. Я сомневалась даже, сможет ли он хотя бы привстать с постели!

— Что нам делать? — обратилась я к чемоданчику.

— Вы должны разбудить его, — настаивал на своем чемоданчик. — Без него ничего не получится. Только он один способен починить волшебную машину.

Поппи подошла к изголовью кровати и громко прокричала: «А ну-ка подъем!» — в самое ухо спящего. Глоббо даже не пошевелился, а его могучий храп не потерял ни единого децибела[4].

— Он еще к тому же и глухой! — сказала Поппи с досадой.

— Да нет же, — вмешался чемоданчик. — Все дело лишь в том, что он спит уже очень давно. Вам нужно быть понастойчивей.

Мы послушно принялись вопить на два голоса… без всякого результата. Когда мы уже совершенно охрипли, я сходила в кухню за кастрюлей и принялась что было сил барабанить по ней ложкой возле уха великана. Глоббо продолжал спать. Он выглядел таким худым, таким хрупким, что я не решалась потрясти его из опасения сломать ему что-нибудь. Он выглядел точь-в-точь как древний иссохший старик… Может, в нем и было под два с половиной метра росту, но он того и гляди мог рассыпаться в прах при малейшей попытке подняться на ноги. Мне даже было немного совестно так беззастенчиво тормошить его.

После того как мы битый час кричали, прыгали, пели, хлопали в ладоши, колошматили по котлам и кастрюлям, пришлось с полной очевидностью признать, что никакой, даже самый громкий шум не способен разбудить Глоббо.

— Если обычные звуки на него не действуют, — заметил чемоданчик, — это означает, что нужно попробовать какой-нибудь магический звук. Оглядитесь хорошенько… Наверняка здесь есть что-нибудь подходящее: свисток, флейта или что-то еще…

Безрезультатно перевернув вверх дном всю спальню, мы принялись за мастерскую. Каждый раз, стоило нам прикоснуться к какому-нибудь предмету, с него взлетало густое облако пыли, заставляя нас чихать и кашлять.

Вконец обессилев от безуспешных поисков, я уже готова была сдаться, как вдруг заметила на дверном косяке крохотную надпись:

Чтобы разбудить ремонтника, нажмите на эту кнопку .

Я была готова дать сама себе оплеуху! Конечно, эта кнопка была едва ли больше вишневой косточки, и ее было трудно заметить, но все-таки всегда полезно сначала прочитать все имеющиеся инструкции и объявления!

Я надавила на кнопку. Раздался звук — хрустально-чистый, мелодичный и очень приятный, но едва уловимый. Глоббо тут же перестал храпеть. Я услышала, как он закашлялся, хрипло заворчал и принялся сыпать ругательствами. Судя по всему, пробуждение его совсем не обрадовало.

Я бросилась к кровати. Великан открыл глаза и выглядел довольно растерянным.

— Мне очень жаль прерывать ваш сон, господин Глоббо, — пролепетала я, — но нам срочно нужна ваша помощь. Машина повреждена, она вот-вот выйдет из строя, и тогда настанет конец света…

— Тысяча чертей! — проревел старик. — И из-за этого ты смеешь тревожить меня, несчастная козявка! Где мой завтрак? Немедленно подайте мне кофе, или я тут же оторву головы вам обеим!

Он попытался сесть и тут, по-видимому, наконец осознал, в каком плачевном состоянии находится. Гнев его сразу утих.

— Вот дьявол! — простонал он. — Должно быть, я проспал целые века… Я ужасно исхудал. Где моя шляпа?

Я подумала, что он бредит спросонок, и вынула из рюкзака запасенный в дорогу бутерброд, чтобы чуть-чуть ободрить старика.

— Все, что хранилось в кухонном шкафу, давно испортилось, — пояснила я, — но возьмите вот это, подкрепитесь немного.