Пещера Чёрного Льда (Меч Теней - 1)

Чувствуя спиной его злобу - это чувство она испытала уже дважды за эту ночь, - Аш поднялась на три последние ступеньки и дошла до своей комнаты. Марафис все это время не сводил с нее глаз. Когда она взялась за ручку двери, он сказал:

- Толкни меня еще раз, Асария Марка, и тебе точно не жить.

Аш зажмурила глаза, отгораживаясь от его слов. Колени у нее подгибались, и пришлось прислониться к двери, чтобы не упасть. Она знала, что приступ ее слабости не укрылся от Марафиса, и ненавидела его за это.

Собрав все свои силы, она навалилась на дверь. Та открылась, и Аш ввалилась в свою комнату. Едва держась на ногах, она все же первым делом загородила дверь стулом, но этого, конечно, было недостаточно. Обведя комнату диким взором, Аш схватилась за кедровый сундук с одеждой, вытащила его из теплого уголка рядом с жаровней и тоже придвинула к двери, а сверху водрузила трехногий табурет. Но и это ее не удовлетворило. Аш налегла плечом на комод и толкала его, пока не сдвинула с места. Пошатываясь от изнурения, она работала медленно и скрупулезно, воздвигая свое заграждение у двери каменного дерева.

5

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Когда они вступили на землю клана, повалил мокрый снег. Такую погоду Райф ненавидел пуще всего - больше, чем дождь, обыкновенную метель или град, то, что хотя бы знает, зачем падает с неба.

Холод пробирал до костей. Мороза не было, но ветер, не дававший передышки, заставлял забыть об этом. Все кругом было серым: старый лес на Клине, сосны на Щучьем утесе, ручей, впадающий в Холодное озеро, и хижина Безумной Бин-ни, стоящая над водой на сваях, - серым, как свинец. Райф пнул мокрую кочку. Чувство чего-то недоброго не давало покоя.

Дрей тронул его за руку.

- Дым. Вон, гляди.

Райф посмотрел туда, куда показывал брат. Рваные клубы дыма плыли над дубами и липами на холме. Значит, круглый дом стоит там, в долине за пригорком, - ближе, чем он полагал.

- Скоро будем дома, - сказал Дрей, став так, чтобы видеть Райфа. Они оба завязали свои теплые капюшоны и могли видеть лица друг друга, только глядя глаза в глаза. Вода собиралась каплями на ресницах и на шестидневной щетине. - Дома. Тепло, горячая еда.

Райф знал; что Дрей ждет от него каких-то ответных слов о ночевках около Большого Очага, о барашке с мятой и жареным луком, приготовленным Анвин Птахой, о священном камне и песнопениях в честь Каменных Богов. Но все эти слова как-то не шли у Райфа с языка.

Дрей, постояв немного, двинулся вперед с напрягшимися под тулупом плечами, стряхивая слякоть с котомки. Райф видел, что брат разочарован.

- Дрей!

- Чего?

Райф набрал в грудь воздуха. Ему вдруг показалось очень важным поговорить об этом сейчас, пока они не дошли до круглого дома, хотя он сам не знал почему.

- Этот набег...

- О чем ты? - Дрей шел, не поднимая глаз. Густая трава скрывала камни, ямы, полусгнившие стволы, и он ступал как-то преувеличенно осторожно.

- Мы не знаем, кто напал на лагерь. - Райф старательно подбирал слова. - Надо быть... поосторожнее, вот что.

Ветер, усилившись, завыл в деревьях на склоне, пригибая траву к земле и швыряя в лицо ошметки снега. Дрей откинул капюшон, открыв лицо, и остановился.

- Там Корби Миз - на пригорке, у старого черного дуба. В животе у Райфа возникла легкая тянущая боль. Слышал ли Дрей то, что он сказал? Райф открыл было рот снова, но Дрей уже кричал, махая рукой:

- Корби! Корби! Сюда!

Райф тоже откинул капюшон и запустил руку в волосы. Серая фигура на холме вскинула руку в ответ и пустила своего коня рысью. Это и в самом деле был Корби Миз - даже на таком расстоянии его, крепко сбитого, с непропорционально мощными руками и шеей, легко было узнать. Даже легкая вмятина над его левым ухом, где Корби еще в детстве задел учебный молот, хорошо виднелась на. сером небе. За спиной у него, как всегда, висел боевой молот, чья чугунная головка, как заметил Райф, не отражала света - значит гладкую обычно поверхность сделали рифленой.

- Повернул назад, - тихо промолвил Дрей. - Хочет, наверно, созвать весь клан.

У Райфа перехватило дыхание. Воин делает свой молот ребристым только во время войны. Гладкий металл, отражая свет, может выдать врагу расположение войска, и скользящий удар таким молотом почти не причиняет вреда, зато удар зазубренным молотом, даже скользящий, способен содрать с лица всю кожу.

Рука Райфа нащупала успокаивающе гладкий вороний клюв у горла. Выходит, клан готовится к войне? Неужели сюда уже дошла какая-то весть о набеге?

Пеший переход занял у них с Дреем пять дней. Пять студеных дней и морозных ночей, пять суток пронизывающего ветра. Райф устал до предела. Он не мог вспомнить, когда ему в последний раз было сухо и тепло. Пиво у них вышло на второй день, и у него потрескались губы от сосания ледышек. Мороз смягчился только вчерашним утром, когда они, перевалив наконец через Лысые холмы, оказались на земле клана. Но с неба тут же повалил слякотный снег, что было едва ли лучше стужи, стоящей на Пустых Землях.